Феникс неодобрительно покачал головой, но особой жалости к
участи несчастного в нем явно не было.
- Грустно быть безымянным – подытожил Лесат с таким видом, будто
бы его это звание никак не касалось.
В животе предательски заурчало. Ласка еще больше вжалась мне в
спину, и обхватила руку уже своими двумя. Все вокруг будто бы
сговорилось без слов говорить нам о том, как сильно мы ошиблись,
выбрав возвращение в город. Как будто бы мы могли выбрать тогда
что-то еще.
Чувство непоправимой ошибки не покидало меня ни на минуту, а
лишь усиливалось, с подспудной тревогой и даже легкой паникой.
Будто бы сама Пустота вдруг вспомнила обо мне и взялась за
дело.
Я несколько выпал из разговора, погрузившись в мысли и
прикидывая, что я сам могу сейчас предпринять. Каковы шансы Ласки
выжить в одиночку, когда ее заберут в ученики? Конечно, она
пустотинца, что большой минус. Значит, её выберут в ученики
последней. Один из тех скучающих представителей.
Девушку здесь все опасались и избегали, так что и наставник её
запрет подальше с глаз долой. Но может и отправить на передовую,
как ту, кого не жалко. Но даже так, у Ласки есть звериное имя, а
значит, она сможет возродиться после смерти. И тут уже нужно мне
самому сделать все возможное, чтобы получить имя как можно скорей и
вернуться за ней.
А затем, уже с правом на возрождение в случае гибели, попытаемся
сбежать так далеко, как только сможем. Уверен, в бесконечно
огромном Подземье найдется безопасный клочок земли для двух душ. Та
же долина Смотрящих была бы идеальным местом, найдись подобное
вдали от любых разумных существ.
- …Нашего тоже нет, - заметил Сайрис, и Цианея закивала,
подтверждая слова своего спутника.
Тем временем Лесат вел оживленную беседу с парочкой, имевшей ту
же проблему, что и мы. Сайрис был мрачен, как, наверное, и я сам.
Никто нам изначально лекции на тему звериных имен не читал, но все
уже были в курсе и заранее пребывали в отчаянии.
После выступления Танатоса, с площади начался отток народа.
Видимо, попасть под руку зловещему рыцарю смерти не желал никто.
Когда же перед башней осталось не более четырех десятков
собравшихся, наступило долгожданное спокойствие. Я снова
сосредоточился и вгляделся в имена окружавших меня разумных, но
ничего нового узнать не смог.
Некоторые из незнакомых новичков, к слову, остались. Не знаю,
имели ли они на это права, но у рыжей спутницы Лесата так уж точно
с этим все было в порядке. Ну, или же никому просто не было до них
дела, как только перед башней воцарилось спокойствие.