Кофе. Не напиток, а алхимия. Я достал турку – медную, потёртую до блеска, как реликвия из бабушкиного сундука. Зёрна, перемолотые в пыль, пахли землёй после грозы. Огонь на плите дрожал синим язычком, а я следил, как пена поднимается, образуя корку – хрупкую, как первый лёд на луже. Дважды довести до кипения, помешать деревянной ложечкой, добавить щепотку соли… Сахар растворялся, оседая на дне янтарными крупинками. Аромат вился дымкой, напоминая о её волосах – таких же густых, тёмных, с оттенком тайны.
Я пил маленькими глотками, ощущая, как горечь смешивается со сладостью на языке. Жизнь – это кофе: баланс между терпким и сладким, между кипением и тишиной. За окном октябрь рисовал мир в охристых тонах. Листья падали с клёна, кружась в вальсе, будто не решаясь коснуться земли. 28-е число. Дата, которая теперь будет отмечена в календаре звёздочкой, как важная сноска в учебнике: «Здесь началось всё».
Дорога в школу растянулась, как плёнка старого фильма. Я шёл медленно, намеренно давя лужи – брызги взлетали, сверкая радугами. Спешка была чужой мне, как чужая мелодия в наушниках. Я вдыхал воздух, пахнущий прелыми листьями и дымком из труб, и чувствовал, как мысли выстраиваются в чёткие строки – будто сама природа диктовала мне стихи. Социализация первоклашек, их смех – это же чистый кислород. Они как птенцы, выпавшие из гнезда: растерянные, но жадно впитывающие мир.
Школа возвышалась впереди, её кирпичные стены розовели в лучах восхода. В моём воображении она всегда была женщиной – рыжеволосой, с проседью в висках, в строгом костюме, но с мягкими глазами. Её окна сверкали, как застёжки на дорогом платье, а ступени крыльца вели в объятия, где смешивались запахи мела, старых книг и детских надежд.
Первоклашки уже толпились у входа, их голоса звенели, как колокольчики. Однажды учительница младших классов, задыхаясь от гриппа, попросила меня присмотреть за её «ангелочками». Я вошёл в класс, и двадцать пар глаз уставились на меня, широких, как блюдца. «Вы будете нашим учителем?» – спросила девочка с косичками. «Нет, – ответил я. – Просто другом, который знает, где прячутся драконы в задачках». Они засыпали меня вопросами, а после подарили конфеты, завёрнутые в фантики с единорогами. Теперь эти фантики лежали в моём столе – талисманы против цинизма.