– Ты говоришь, так, как будто сам видел эти пути. Как будто ты знаешь о Законах больше, чем знаем мы, – удивился второй мудрец.
– Я видел его… я не помню. Я слышу его, но не могу повторить. Словно что-то звучит внутри меня, но очень далеко. – Иешуа замолк и посмотрел сквозь окно на небо.
Настоятель с изрезанным морщинами лицом, опираясь на посох, подошел ближе и перехватил взгляд Иешуа
– Что ты слышишь, мальчик? Кто говорит с тобой?
– Это не из этого мира. Это из места, где нет ни времени, ни пространства. Там, где все начинается и заканчивается. Когда я был там, я знал больше, чем здесь… – слова мальчика словно повисли в воздухе.
– Вспоминай, дитя, ты должен вспомнить, возможно наши судьбы зависят от твоей памяти – старик смотрел на Иешуа, не мигая.
Взгляд старца был неподвижен и бездонен. В нем не было ни страха, ни времени, только покой. На секунду Иешуа показалось, что он начинает падать прямо в этот взгляд, в бездонные глаза мудрого старца нетронутые старческими болезнями, прямо в центр к черной точке. Точке идеальной тьмы. Крик матери вырвал его из этого падения.
– Сынок! Мы искали тебя… Вот ты где…
Мириам бросилась к нему. Старцы молчали, провожая взглядом женщину.
– Твой сын очень много знает. Это ты учила его? – спросил старик.
– Нет. – Мириам посмотрела на сына – Я никогда не понимаю, знает он… или вспоминает.
Иешуа с матерью поспешили уйти из храма. Старцы провожали их тяжелыми взглядами мудрых глаз.
– Кто он, этот отрок? Как может такой юный знать столь многое? – прошептал один из мудрецов.
Старик тяжело вздохнул
– Он – вопрос. Ответ еще впереди. Ответ, который откроет нам не только его судьбу, но и нашу.
***
– Иешуа. Ты взрослый, ты пойдешь по земле искать свой путь. Я должна тебе кое-что отдать. – Мириам ушла в комнату и вернулась с тремя сумками. – когда ты родился, в место, где мы с отцом остановились, пришли три мудреца, и сказали, что они обязаны передать тебе дары от твоего друга – их праотца – Зиусудры2.
– Мама, – Иешуа нахмурился, – но я не знаю никого с таким именем.
– Я тоже, сын мой. Тем более что тебе было всего несколько дней от роду. Но мудрецы говорили с такой уверенностью… словно они знали тебя лучше, чем мы.
– Что в этих сумках?
– Я не знаю, – Мириам покачала головой. – Я никогда не смотрела туда.
Иешуа осторожно открыл первую сумку. В ней блестели слитки золота, их сияние ослепляло. Вторая источала терпкий аромат смирны, наполняя комнату тяжелым, почти священным воздухом. Третья таила в себе крупицы ладана, чей запах звал к чему-то древнему и вечному.