Да тут даже особо и думать не над чем было. И я на автомате выпалила:
– Последняя встреча с Сэлимом и то, из-за чего она решилась на самоубийство.
Элина только усмехнулась, а Мира резко приблизилась, и её протянутые ко мне руки вдруг стали материальными. И ими-то она схватила меня неожиданно очень крепко, будто намереваясь лопнуть мою несчастную голову как переспелый арбуз. Боль почувствовать не успела, потому что кухня исчезла, а я со стороны наблюдала за Оливкой.
Спальня. Ночь. Оливия сидела на кровати в одном из своих ужасных выцветших мешков, что заменили ей ночные сорочки. Волновалась, это чувствовалось и по нервным постукиваниям ножек, и по встревоженным взглядам, бросаемых на дверь. Не выдержав напряжения, вскочила на ноги, и в этот момент дверь распахнулась, впуская внутрь небольшой комнатки мужчину. Ну, ничего так, хорош в целом. Высокий брюнет, с атлетическим телом и довольно привлекательным лицом, вот только выражение брезгливости на этом симпатичном лице, мгновенно превратило лицо в морду.
– Раздевайся, не будем тянуть с неизбежным, – холодно бросил он взволнованной девушке и приступил к разоблачению.
Не здрасте, не насрать, просто раздевайся. Да уж, прелюдия уровня «Бог».
Девушка отвела глаза и покраснела, что видно было даже сквозь смуглую кожу, и начала неуверенно стискивать с себя страшненький балахон, под которым ничего, кроме самой девушки, и не было. Она-то отвела, а мне стало любопытно, стоит ли весь сыр-бор вокруг дракона чего-либо или кроме эго и короны, там и посмотреть не на что.
Ну, что сказать, посмотреть есть на что. Не то чтобы ах и ох, и слюни потекли, вместе с другими жидкостями, но вполне сносно, уровня корпоративного календаря «горячий строитель» и еже с ними, призванными играть на гордости одних сотрудников и на зависти других.
– Поторапливайся, – дёрнул девушку за руку к кровати эта драконья морда и небрежно подтолкнул её так, что приземлилась она уже распластанной на своей узкой койке.
Дракон, не церемонясь, приступил к делу, не то чтобы, не поцеловав Оливку, даже не притронувшись к ней лишний раз. Примечательно, что припёрся он уже в боевой готовности. Такой страстный товарищ, или за дверью толпа помощниц ожидает?
Девушка беззвучно плакала, терпя натуральное насилие, но стоически молчала. Мужчина, кривя морду и стараясь даже не смотреть на несчастную жертву, методично вколачивался в худенькое тельце. Мерзость.