– Нет моей власти над драконами. Только метку и активирую. А после они девушек запирают в темницах и магию отбирают.
От такого заявления всё-таки не выдержала и присвистнула. Скорее, прохрипела, конечно, но уж как получилось.
– А от меня то вы что хотите? Чтобы я продолжила влачить жалкое существование донора магии? Почему не прервать этот порочный круг, а в отдельно взятом драконьем государстве не устроить смену правящей династии?
– Нет других вариантов, он последний из рода чёрных драконов, и только у него хватает сил удерживать купол.
Мило.
– Может, договоримся? – раздался с другой стороны низкий мужской голос.
Опаньки, бред-то прогрессирует. Забористые таблеточки, однако.
– Что есть такого, что вы можете предложить, чтобы я пожертвовала собой и добровольно отдала себя в лапы жестокой ящерицы? – скептически изогнув бровь, всё так же, не решаясь открывать глаза, спросила я.
– Чего ты хочешь? – вопросом на вопрос ответил мужчина. Надеюсь, что мужчина, а то с моего подсознания станется наделить какую-нибудь злобную нечисть мужским голосом, так чисто, чтобы не расслаблялась.
– Сдохнуть? – неуверенно предложила я.
– Это то, что мы не можем дать, – отрезал мужской голос. Ну кто бы сомневался. – Магия, власть, долголетие?
– А нафига, если к этому прилагается какой-то ящер? И мы, это кто?
– Я, Элина, богиня любви, – влезла первая галлюцинация. – А это Одарн, он драконий бог.
– Вам бы обоим квалификацию подтвердить, товарищи боги, – накрыл меня истерический смех.
– А что мы могли сделать? Сэлим запер Оливку, тьфу, Оливию, в этой крепости ещё в детстве. После её совершеннолетия, раз в год появлялся, чтобы провести ритуал единения, и улетал в свои дворцы, к любовницам и развлечениям, – возмущённо воскликнула Элина.
– Только не говорите, что единение – это спаривание? – помрачнела я.
Я не против секса, но не так же, и уж тем более не с мифическими существами.
– Единение тел, душ и магии, – замялась богиня, но всё-таки подтвердила мою версию.
– То есть, вы оба настолько забили на своих подопечных, что позволили заточить ребёнка, а потом не пресекли насилие? А теперь и меня в этот вертеп хотите втянуть? – заорала я. Это даже для моего сумасшествия перебор.
– Что ты предлагаешь? – мрачно спросил Одарн.
– Передайте власть другому дракону, отберите силы у извращенца, а этого морального урода казните. Я не хочу жить в мире, где разрешено во имя каких-то высоких идеалов похищать детей. Самим-то не тошно?