Альберт Смит вошел в дом, снял шляпу с широкими полями и повесил на треногу, стоящую в коридоре. Пройдя на кухню, он ощутил запах яблок и корицы, это были его любимые булочки, над которыми внучка вчера порхала пол-вечера, ожидавшие его в шкафу-буфете. Внучка всегда с удовольствием готовила для Альберта.
Арейна лежала на диванчике и мирно спала, копна длинных, густых, фиолетовых волос спускалась до пола, руки раскинуты в разные стороны. Девочка сопела, вторя чайнику, прыгающему на старенькой плите. Как же она стала похожа на мать, если кто увидит ее настоящую, сразу поймет, чья она дочь. Лицо в форме сердечка, такое же, как у Вайолет, пухлые губки и курносый нос, как у Виктора Блека. И глаза такие необычные: от мамы левый фиолетовый, от отца правый зеленый. Она как будто копия обоих родителей одновременно. Ростом она была не выше полутора метров, маленькая, изящная, вся в матушку.
В доме было тихо, и только чайник подскакивал на плите, и недовольно хрипел от кипящей воды. Опять забыла, все, как обычно.
– Внученька, ты опять, – громко сказал Альберт выключая плиту под чайником и намеренно будя девчонку.
– Дед, ты дома? – сонным голосом пробубнила она, потянулась руками вверх и улыбнулась деду.
– Когда-нибудь ты спалишь этот дрянной дом, – засмеялся Альберт недовольно ворча.
Девушка встала, обняла деда и, продолжая улыбаться, забрала пустой чайник из рук деда, наполнила его вновь, поставила на плиту, во второй раз разжигая под ним огонь.
– Как дела? Что на работе нового? – спросила Арейна.
Дед сел за стол, за эти шестнадцать лет он так привык к девочке, что стал получать удовольствие оттого, что каждый день после работы он ждал внучку, а вечера проводил не один, смотря телевизор или играя с внучкой в карты и лото. Маленькая хулиганка с разноцветными глазами и фиолетовыми волосами. Вначале он заботился о ней, а сейчас все стало наоборот: она заботилась о нем, а он искренне стал считать ее внучкой. Только зайдя в дом, она сбрасывала браслет распушала свои длинные волосы и бегала по дому наводя порядки-беспорядки. Убирала одну комнату, умудряясь перенести весь бардак в другую. Если она гладила одежду, то из шкафа вылетала вся остальная, которую ей срочно нужно перестирать. Про себя он называл ее «Ураган Арейна, наводящая «порядки-беспорядки».