– Без пароля мы не пропустим, – твёрдо ответили ему рыцари.
– Вот так дела…, – протянул себе под нос Митя. Расстроенный он подошел к стене, в которой всего пару минут назад была дверь, через которую он и попал сюда из Зеленого кабинета. Но, увы, теперь здесь была сплошная каменная стена.
– Эх, – Митя стукнул себя ладонью по лбу и с досады сел прямо на пол. Однако на миг ему показалось, будто что-то под ним зашевелилось.
– Ой, что это? – вскочил Митя с пола.
– Тьфу, тьфу, тьфу, – отплевывался серый камень, у которого, к огромному удивлению Мити, были глаза, рот и даже нос. – Безобразие, – недовольно сморщился камень, – ну как так можно? То на тебя наступят, то усядутся, да прямо на лицо! – ворчал камень.
– Говорящий …, – но на этом Митя осёкся, потому что вмиг вспомнил, как обиделся князь Мармелонский, когда Митя удивился тому, что тот был живым. – Ой, простите, простите меня, пожалуйста, я не нарочно.
– Не нарочно, не нарочно, ну, ладно, чего ты заладил, – съехидничал камень.
«Какой странный камень», – подумал Митя, – «на то ведь он и камень, чтобы на него наступали. А он еще и ворчит… Хотя, это ведь Волшебная страна, здесь всё не так как у нас… А вдруг», – тут Митю осенила мысль, – «он знает пароль?».
– Послушайте, уважаемый камень, не знаете ли вы случайно пароля от красной двери?
– Пароль от красной двери? Конечно знаю. Сотни раз его слышал. Но это такой глупый пароль, и мне он совершенно не нравится!
– Как здорово! А Вы не могли бы мне его сказать, пожалуйста? – присев на корточки, вежливо обратился Митя к камню.
– О, нет, сказать я его, к сожалению, никак не могу. Мне запрещено это делать, – шепнул камень и сделал такие большие испуганные глаза, что Митя сразу понял, иначе его отправят в ту самую Долину вечного забытья, которой так сильно боялся князь Мармелонский.
– Но я ведь никому не скажу, – подмигнул Митя.
– Нет, нет и нет, – камень был непреклонен, – не могу. Никак не могу. – И камень замолчал.
«Неужели я никогда отсюда не выберусь и навсегда останусь в этом мрачном коридоре? И никогда больше не увижу мамы?» – слезы сами собой навернулись Мите на глаза, и он едва сдержался, чтобы не заплакать, как девчонка.
Глядя на Митю, камень тоже опечалился и вдруг заговорил:
– Послушай, пароля сказать я тебе не могу. Но, кажется, есть один выход. А ну-ка приложи свое ухо к моему рту, – скомандовал камень.