– …Ничем не поможет, и нафиг не нужна, – продолжила Таня с пафосом. – Возвращаться всё равно я сюда не собираюсь. Жить – тем более. Здесь у вас НИЧЕГО нет! Цивилизация остановилась в развитии на уровне 80-х, 90-х, всё стареет только, а нового ничего нет. Надо жить там, где хочется, а не так, как наши родители жили, по принципу: «Где родился, там и сгодился»!.. Не понимаю. Как вы тут живёте!..
Таня пожала плечами.
Елена от её слов почувствовала боль в горле.
– Живём, – ответила она глухо, делая частые паузы. – Так. Кому-то же надо. Жить. Остаться здесь, чтобы вам – ТАМ… Чтобы жили бы. Служили спокойно, а не вот это всё… Мы тебя любим.
Сёстры снова обнялись на прощанье.
– Звони, если что, – сказала Таня. – Пиши. Я на связи. Ну, всё. Пора…
В её голосе слышались слёзы.
Елена закрыла за младшей дверь и тихо беззвучно заплакала. Все всё понимают. Сделать ничего нельзя. «Делай что можешь, из того что есть, и будь что будет», – кто-то это сказал. Забыла. Спасибо за всё, как есть.
Елена напечатала подряд три больших главы книги. В итоге, творческий ступор, переработка. Нужно отдыхать. Жара. Духота стоит в комнатах…
Она встала из-за стола, подвигаться, сделать уборку, приготовить сыну и маме обед.
Давление от такой жары, на улице и дома плюс тридцать семь градусов, и днём и ночью!.. На сегодня проработать по плану финальный поединок главного героя и антагонистов, а также, заключительная глава. Желательно, и её успеть закончить, чтобы не выпасть из графика.
Елена взяла записную книжку и ручку, сверилась с ежедневником.
Встретить сотрудника из Социального фонда. Продолжить писать книгу. Прослушать лекции. Встретить сестру, проводить – сделано. Отредактировать набранный текст, диалоги… Выбрать название для книги… Составить бюджет на следующий месяц… Оплатить по счёту…
Елена проставила галочки, где выполнено.
Месяц спустя.
Утром в обозначенное время 14 числа раздался стук в дверь. Елена вздрогнула, сняла и отложила на тумбу в прихожей наушники, в которых слушала лекции. Она ждала почтальона, и всё же его приход стал для неё неожиданным.
На площадке стоял мужчина средних лет в светлой серо-полосатой футболке и широких гавайских шортах в меленькую тёмно-серую клетку, с большой чёрной сумкой в руке. Улыбался. Его широко раскрытые глаза темнели двумя антрацитами в полумраке лестничной площадки.