«Я сказал правду».
«А как же я?»
«?»
«Ты бросаешь меня. Зачем говорить, что любишь, а затем убегать?»
«А сама ты не догадываешься?»
«Нет, объяснись».
«А разве так тяжело догадаться? Мне мучительно слышать, как он тебя трахает! Для тебя моя любовь – явление временное, параллельное. А я понял, что хочу тебя всю навсегда, либо никак не хочу, ясно?!»
«Ясно. Ведь нет никакой студии, да?»
«Нету, но это неважно, мне просто нужно раствориться».
«Костя, пожалуйста». – Оля сделала два шага в его сторону.
«Слушай, не надо меня мучить. Моё самое большое желание: взять тебя с собой, но ты ни за что не поедешь! Ты слишком привыкла к этому дому, привыкла к Андрею. Ну а что ты хочешь от меня? Я не собираюсь всю жизнь любить тебя отрывками».
«Ты даже не спросил меня…»
«Вот сейчас спрашиваю: ты со мной?»
«Костя…»
«Ты со мной?»
«Я… Я не знаю, послушай…»
«Значит так. Знай, ты самое дорогое, что у меня было. Я люблю тебя вне зависимости от твоего решения».
«Костя…»
«Остаться я никак не могу. Давай поступим так. Я буду ждать тебя в машине двадцать минут. Если ты решишься, то бери, что успеешь, и мы уедем с тобой далеко и навсегда. Если нет, то будь просто счастлива. Хотя бы попытайся».
«Я не могу вот так…»
«Я всё сказал».
На этом Костя обулся, взял свою сумку и исчез за дверью.
9
Вечер. Андрей вернулся с работы. Позвал Костю, позвал Олю. Никого. Неужели спят или вышли прогуляться? На обеденном столе белый квадратик. Похоже, записка, но зачем? Можно было и эсэмэской. Андрей берёт записку. Читает. Ещё раз читает. И ещё, и ещё, и ещё. Он перечитывает её, оглядываясь по сторонам, затем снова перечитывает.
Дрожащими руками он набирает Олин номер, но в ответ незнакомый голос вторит: «Абонент недоступен, оставьте сообщение после длинного гудка или перезвоните позднее…» Голова Андрея повисает. В груди горит. Мышцы сокращаются от безутешных всхлипов. В красивой квартире стонет мужчина, и нет покоя ему. Ну как так?
Каркас животного из цинка
1
Вспышка. Настроенные софиты разрывают тьму. Разговоры и смешки затихают. Головы замерли в ожидании. Сколько их? Рассаженные с математическим промежутком, при таком освещении их личность, их физическое различие исчезло, оставив только общие черты, приравнивая каждую единицу в стройный ряд с нулями в промежутке.
Тишина нарушается. С другой стороны (через нить невидимой картинной плоскости, чья граница проходит прямо перед носом единиц с первых рядов); там, со стороны сцены, слышны тихие шаги. Две спокойные ступни выходят на сцену, что залита искусственным светом. Фигура в белом занимает позицию ровно посередине, как по горизонтали, так и в глубину. Этот человек – женщина. Она стоит на сцене под пеклом театральных софитов и очень натурально начинает всматриваться в стройный ряд единиц, где каждый думает, что он первый. Женщина делает вид, что видит лица. Её мимика меняется. Для каждого её мышцы реагируют по-разному.