Ещё рано. Детей не видать. Время разогреться. Достаю две машинки, усаживаюсь на жёрдочку лицом к песку. Родитель занимает нагретую солнцем лавку, доставая любимый номер женского журнала. Начинаю имитировать увлечённость игрой, искоса поглядывая по сторонам, ожидая вот-вот увидеть его. В отдалении проходят редкие дяди, неестественно пошатываясь на своих двоих. Пару раз были замечены знакомые силуэты детей, с которыми я мог пребывать в садике, но свежесть образа их лиц быстро выветрилась, оставив на поверхности только тонкую маску представления.
Решаю отправиться на разведку. Отношу имущество на лавку. Рядом с мамой умостилась женщина с чуть более явными морщинами. Она старше моего родителя, но, судя по тону разговора, между ними водится некая дружба. При моём появлении мама начинает рекламировать сыночка. Её собеседница хвалит мою кучерявость, подмечая красивые глаза цвета зрелого каштана.
Седлаю велосипед, обещая далеко не уезжать, максимум вокруг ближайших двух домов и обратно. Бонусом получаю рекомендацию на каждом круге заезжать в материнское поле зрения, тем самым сохранив её тонкое спокойствие за своего такого хорошего мальчишку. Мотаю головой в знак полного подчинения.
Мамины страхи о возможной краже сыночка плохими торговцами органов потихоньку передаются и мне. Всё чаще возникают переживания за себя. На незнакомых людей начинают падать подозрения в неладном. Сколько взрослых женщин, сидящих на лавках и тянущих из банок непонятную жидкость, приставали ко мне. Каждый раз одна и та же история. Они хвалят мои кудри, говоря, какой я красивый мальчик, предлагая мне что-нибудь вкусное. Я никогда не беру из чужих рук угощения. За это они меня тоже хвалят. Когда подходит мама, то начинает смеяться вместе с незнакомыми тётями над ребёнком. Родитель говорит, волноваться нечего; что та или иная тётя не хотят меня съесть и забрать в рабство, но, когда я получаю конфету и мы отходим на приличное расстояние, мама начинает с полной серьёзностью хвалить меня: «Молодец, сынок. Мало ли кто это». Такой двойственный стандарт сильно путает, но я молча киваю.
Очень приятно крутить педали на велосипеде с подкаченными колёсами. Перед каждой вылазкой я лично работаю насосом, стараясь поддерживать максимальную натугу резины. Отец говорит, что так делать неправильно, можно испортить «камеру», но, когда колёса не переполнены избытком воздуха, крутить педали становится тяжелее. Это открытие вынуждает меня игнорировать советы. Зато когда еду, приходится быть начеку. Ведь, по словам отца, на любой кочке есть вероятность взрыва одного из колёс. Я видел пару фильмов, где такое было. Могу сказать с полной уверенностью, выглядит просто жутко. С огромной вероятностью я получу серьёзные увечья. Если уж машины переворачивались, то что говорить о маленьком человеке на маленьком велосипеде?