Первый класс промчался, оставив после себя следы зародившихся знаний в маленьких головах и начального опыта коммуникации, которые способствовали бытийной гибкости. Разумеется, отвечать за всех будет неправильно, но лично я старался наблюдать за каждым одноклассником в стремлении поглотить саму суть. Первоначальная смущённость вместе с отрешённостью быстро улетучились, сформировав в целом дружный коллектив. Это не означает, что каждая единица была в «обойме» общего пистолета, но однонаправленной ненависти к кому-то конкретно или, напротив, односторонней любви не было.
Каждый задира мог спокойно пообщаться с самой прилежной девочкой, которая спокойно поддерживала беседу, но более серьёзной дружбы из этого не следовало. И такие здоровые отношения вполне устраивали большую часть одноклассников. Как и в любом коллективе, осмысленные отношения образовывались небольшими клочками. Кучка мелких прайдов, в каждом из которых имелся свой предводитель. Мальчики в этом плане явились в очень интересной роли посредников, всячески стараясь не сближаться ни с одной группой девочек. Мы держались всегда обособленно, больше смеясь и в шутку воюя между собой. Патриархальная такая клоунада. Но эта самая нейтральность позволяла нам быть открытыми к девочкам из любой группы, что, к слову, было очень удобно.
Детская дипломатичность. Она особо была полезна при конфликтах между особами из разных кружков. На группы девочки разбились очень даже систематически, обойдя факторы случайных сплетений. Тогда я принял это за странность. Неужели людям интересно дружить с себе подобными? Но, анализируя первый год, пазл сложился. Считавшие себя красивыми начинали дружить с красивыми. Умные особи тянулись к умным. А девочки «милосердия» чем-то напоминали мальчишеский нейтралитет, но в них чувствовалось не собственное желание, а только воспитанность, которую внушили им родители.
Полностью избежать конфликтов между группами не представлялось возможным. Выяснение отношений происходило на манер разборок из фильмов, только с окрасом этнических и возрастных особенностей. Эдакие карапузы. Банда на банду. Что-то гавкают друг на друга; ждут звонка с урока на длинную перемену, чтобы скорее выйти в коридор или ещё лучше: зайти в женский туалет, расставив там все точки раз и навсегда. А затем ещё целую неделю по ушам будут гулять слухи. Шепоток в одно ухо, а ртом уже передаётся услышанное в соседское. И каждая девочка периодически на кого-то да косилась, ощущая подступ очередного заговора. Парни, свободные от глубоководных интрижек, иногда занимались тщетной попыткой примирить враждующие стороны. Каждая предводительница пыталась перетянуть наше мнение на свою сторону. И, к слову, некоторые мальчики действительно ломались, отдавая предпочтение той группе, в которой находилась его возлюбленная. Подобный контекст моментально фиксировался в голове. И если сами девочки утверждались в своей правоте после подобных дезертирств со «свободной земли», то мы-то, будущие, кхм, женихи, понимали истинную причину нашего человека потерять нейтралитет.