Пусть твои друзья, близкие люди или просто редкие знакомые говорят: «Мы всё понимаем и верим тебе», а на деле создастся заблуждение по отношению к собственной действительности. А даже если они взаправду будут поддерживать ту иллюзорную истину, которой придерживаешься ты, то она всё равно будет отличаться в своей репродуктивной электромассе в голове «читающих». Никто не скажет: «Табачный дым очень вкусно пахнет». Жженые ветки в костре с примесью резины. Какая-то пленительная горечь. Ум обходит стороной мерзкие моменты, акцентируя внимание на плюсах, а именно: запретности такого удовольствия. Какие ассоциации вызывают сигареты?
Я взрослый. Я здорово смотрюсь с сигаретой в руках. Я харизматичный. Я имею право попробовать. Банальная «запретная конфета» работает на средний ум безотказно.
Несмотря на страх и, казалось бы, неприятный запах, очень хочется прикоснуться к новой тайне. Маленький я заворожено, с нескрываемым возбуждением смотрит на рот Б., пытаясь визуально интерпретировать действие на себя самого. Фантазия рисует собственный образ как бы со стороны. Происходит своеобразное out-of-body experience. Друг замечает моё неадекватное поведение. Он достаёт пачку сигарет из кармана, залихватски открывает её, предлагая и мне подымить.
Начинаю глупо улыбаться. Стоит ли желание описанных рисков? Ребёнок не знает, что родительское «я убью тебя» не значит ровно ничего, только угрозу. Поэтому, когда я принимаю запретный плод, то автоматически подписываю договор об отказе от всех претензий, если меня действительно убьют. Вот он. Ты хотел бунта? Не прошло и двух листов, как ты его получил. По меркам течения самой жизни и описанных событий прошло чуть больше времени, но и оно не является чем-то блочным и точным. Мысль о бунте не имеет четких углов и форм, а тем более конкретного времени появления. Она тягучая и проявляется на манер плёночных снимков в красной комнате, когда проявитель просто существует вне контекста самого действия.
Неловко закуриваю, сразу же начиная давиться едким дымом. Б. говорит, чтобы я не так сильно затягивался. Нужно по чуть-чуть вдыхать дым в лёгкие, а самое главное – организму нужно время привыкнуть. Что может быть глупее травли самого себя? Разве только самоограничения во всём всю жизнь непонятно ради чего. Первый опыт курения выдался крайне скверным. Во рту осталось неприятное послевкусие. Сил хватило на шесть затяжек, после чего горящий кончик потушился о стену. Более опытный друг скомандовал сохранить остатки до следующего раза. Курить – удовольствие не из дешевых, а достать пачку, будучи школяром, – предприятие не из простых. Из побочных эффектов появлялась несанкционированная эрекция, вогнавшая лицо в краску от стыда, но Б. сказал, что поначалу так и должно быть: «Нервная система не привыкла, для неё это большой стимулятор».