Я резво соскочила с кровати и побежала умываться. По пути едва не растянулась на полу, запнувшись за подушку. Неужели, я так беспокойно спала? От Ваньки, что ли, заразилась?
Подушка плюхнулась на разобранную постель, а я уже скрылась за дверью.
Ванная оказалась королевская. Просторная комната, отделанная кафелем разных оттенков кофейного цвета. Мне немедленно захотелось латте, но я продолжила осмотр. Несколько вычурная сантехника в стиле модерн приглашала не только воспользоваться ею по назначению, но и как следует рассмотреть и восхититься. Венчала композицию гигантская ванна на гнутых ножках, повернутая к крану не торцом, как в советских малогабаритных, а длинной стороной. Да я здесь жить готова!
Но это потом. Сейчас главное – поесть.
Я быстро умылась и толкнула дверь, ведущую в спальню брата.
Эта комната ничем не отличалась от моей, разве что подушки на полу не валялись. Ваня с Настей сладко спали, и, готова поспорить, они тоже уснули до ужина.
– Вставайте, сони, – я потянула за кончик одеяла.
Брат, проживший со мной двадцать два года из двадцати трех имеющихся на его счету, крепко ухватился за свой край, даже не думая просыпаться. Я дернула еще раз. Ванька не сдавался и спал изо всех сил.
Я пошла на крайние меры и рявкнула:
– Подъем, завтрак стынет!
Это подействовало. Настя подскочила и с недоумением посмотрела на меня, брат открыл один глаз.
– Машка, тебе заняться нечем? – Буркнул он.
– Вообще-то есть. Я голодная, как волк.
– А мы тут при чем?
– Ты думаешь, Марта каждого отдельно кормить будет?
С этим Ванька поспорить не мог – скверный характер Варбугской экономки был известен далеко за пределами крепостных стен. Как бы ни любил мой братишка поспать, есть ему тоже нравилось, желательно не менее трех раз в день.
– Пойду, пока осмотрюсь, – я оставила выползавших из постели ребят и вышла в коридор.
Ну и где тут кухня? Нет, я конечно помню, что она на первом этаже и, кажется, недалеко от холла, но ничего более конкретного в памяти не сохранилось.
Стыдно признаться, я, дипломированный специалист по туризму, прекрасно ориентируюсь на местности и никогда не теряюсь в незнакомом городе, лесу или ущелье, но любое мало-мальски большое здание вызывает у меня острый приступ топографического кретинизма. Я два года не решалась ходить одна по запутанным переходам родного университета, а однажды загремев в больницу, с ужасом поняла, что сама из нее не выйду – пришлось ждать выписки. В чем причина такой избирательности моего внутреннего компаса – для меня большая загадка. Может быть, моя свободолюбивая натура просто не признает ограничений в виде стен и коридоров?