Тем не менее один дикий случай в моей жизни все-таки был.
Подруга встречалась с главарем одной из группировок и, пригласив меня на день рождения, познакомила с ним. Вечер в ресторане прошел вполне прилично. И затем он со своим водителем вызвался развезти нас по домам.
Я, подруга и её сестра сели на заднее сидение, и меня можно было высадить первой. Но нет. Этот самый главарь сказал, что водитель отвезет сначала его и подругу, а потом – нас. Ладно, пусть так. И вот мы подъехали к подъезду дома на окраине города, где подруга с главарем вышли. А мы, почему-то, остались сидеть в машине. Водитель сказал, что так надо. И затем через несколько минут из подъезда появился главарь, сказав мне, что подруга просит меня подняться. Мол, она что-то забыла мне сказать важное по работе. Ничего не подозревая, я вышла из машины и зашла в подъезд. Главарь следовал за мной. Резко остановив меня на площадке между этажами, он притянул меня к себе, сказав, чтобы я не «рыпалась».
– Что, недотрога, – прошипел он, обдав перегаром моё лицо. – Попалась? Можешь этим идиотам головы морочить… Но не мне! Возомнила из себя умную. Такая же шлюха, как и все. А ну-ка, снимай штаны.
Он резко дернул меня за лацканы шубы. Мех затрещал, а голова закружилась от панического страха и беззащитности. Я стала умолять. Он не слушал, продолжая короткими ударами кулака бить мне под дых. Сколько это длилось? Как мне удалось вырваться? Я точно не помню. Но отчетливо помню, что с криком выбегаю из подъезда, хватаю с заднего сиденья машины портфель с документами и кассой (да, вот такая я дурында – работая товароведом, носила все документы и выручку с собой) и бегу сломя голову в порванной шубе, голося на весь квартал от ужаса.
Несколько дней после этого происшествия я лежала дома, дрожа от паники и переживая снова и снова момент морального террора. Не могла выйти из дома, не ходила на работу. В конечном итоге ко мне вдруг заявилась та самая подруга и, узнав, что случилось, беззаботно заявила:
– Ну и что ты трясешься? Ничего же не случилось.
– Да? А ты вообще считаешь нормальным, что твой кавалер, походя хотел и подругу изнасиловать?
Честно говоря, я уж и не помню, что мне она ответила. Да это и неважно. А важно то, что это происшествие ещё больше усугубило моё желание вырваться из замкнутого круга бандитского города. Мне мнилось, что где-то там, в других городах и странах, ходят утонченные, интеллигентные и воспитанные мужчины, с которыми можно почувствовать себя в безопасности, с которыми можно прожить романтическую историю любви и в конечном итоге создать крепкие, доверительные отношения. Теоретически я знала, что могу уехать в Москву, в которую я итак не раз приезжала по работе да и просто в гости к подруге. Но практически даже не представляла, как разрушить (растянуть, ослабить) крепкую спаянность с мамой. Надо сказать, что я очень любила родителей. И эта любовь (как я поняла гораздо позже) была столь огромна, что как пудовая гиря висела на моей душе, не давая выбирать собственное направление, не оглянувшись на состояние и настроение родителей. И вот я всё наступала и наступала «на горло собственной песне», оправдывая это тем, что «мама просто не выдержит разлуки, а папе нужна моя помощь и поддержка». Так длилось уже 11 лет. Рядом с ними я закончила институт. Рядом с ними страдала от неразделенной и разделенной любви. Рядом с ними меняла профессии, заводила друзей, занималась творчеством, болела, падала, вставала, добивалась успехов и наград. Мы жили в этом крепком триединстве, даже не осознавая, до какой степени друг в друга проросли.