То, что мы увидели, казалось идеальным, и оно больше не нуждалось в дополнительных оттенках. Однако всё прекрасное может быть кому-то противно. В этом нас убедили следующие события, которые происходили в нашей системе. Ничего не предвещало беды, каждая планета вращалась вокруг звезды, согласно занятому месту, а та, в свою очередь, согревала их своим теплом. Процессы шли на каждой из них, соответствуя своему «норову» и не мешая соседям. Пылинки, которые образовали звёздное небо, начали тускнеть, одновременно с ними и Солнце убавило свою яркость. Всё это выглядело так, словно сейчас должен появиться новый персонаж или действо, на которое и переключится всё освещение моего комнатного театра. Голодными взглядами мы вгрызались в каждый сантиметр гостиной, чтобы не упустить начало следующего акта. Делали мы это молча, дабы своими словами или шумом не перебить возможный звук, который даст нам подсказку в поиске. Но мы не могли и предположить, что главный персонаж ворвётся к нам с улицы через окно. Этому предшествовала яркая вспышка, которая и приковала наше внимание. А возникла она за окном гостиной. Сияющий камень летел чётко в него, и, когда он оказался впритык к стеклу, было очевидно, что сейчас он разобьёт его. Понимая это, я рефлекторно зажмурился. Однако шума разбитого стекла я не услышал и открыл глаза. Объект стремительно приближался к Земле. Своим хвостом, тянущимся от закрытого окна, которое он прошил насквозь, не нанеся ему никаких повреждений, камень напомнил метеорит, вошедший в Солнечную систему извне. Неожиданность происходящего усадила Люси на стул.
Пролетев половину гостиной и минуя шар, который демонстрировал планету Марс, метеорит стал сбавлять скорость, а его мерцание участилось. Словно он вот-вот взорвётся. Когда тот оказался практически на орбите голубой красавицы, это и произошло. Из огромного камня высвободилось то, что и скрывала его каменистая оболочка. Словно из яйца, свету явилось существо огромных размеров, с ещё большими крыльями. Их было две пары – основная и меньше, которая была расположена на жутком, усеянным шипами, хвосте. Своды каждого крыла также соединял большой острый шип, молочного цвета и сверкающий. Из головы монстра торчали два изогнутых рога, их концы тянулись вдоль позвоночника, на котором языками пламени играл гребень. А морда – по-другому назвать это нельзя – была вся в огненных морщинах. Нос напоминал пятак поросёнка, только этот – длиннее и тоже в складках, как гармошка. Глаза – три бездонные, чёрные ямы, посмотрев в которые, рискуешь провалиться безвозвратно. И три пары лап, с острыми когтями, по три на каждую. С появлением монстра, в гостиной стало ужасно холодно, изо рта шёл пар, и слышался стук зубов не то замерзающих, не то обуреваемых страхом зрителей. Шкатулка назвала это явление Огоменом.