Он был, но не оставался.
Не потому, что уходил,
а потому, что исчезал образ.
Он не хотел быть никем —
и потому стал Всем.
Когда он входил в дом,
дети переставали плакать.
Пожилые забывали о смерти.
Не потому, что он говорил что-то —
а потому, что он ничего не утверждал.
Он не нёс истины,
он был ею.
Он не отвечал на вопросы,
он растворял их.
Его путь был без пути.
Его голос – без источника.
Его имя – без обладателя.
И всё же…
те, кто касался его взгляда,
начинали помнить Того,
кого забыли до рождения.
Он не делал чудес.
Но в его присутствии происходило невозможное.
Не потому что он менял реальность —
а потому что сам был вне её.
Реальность склонялась перед тем,
кто больше не был частью сна.
Он мог идти сквозь толпу,
и никто не замечал,
потому что не было того, кто шёл.
Но один из тысячи —
вдруг останавливался.
Не потому что узнал,
а потому что вспомнил.
Кто Я. Кто Он. Кто Всё.
Он не был Учителем,
но ученики собирались сами.
Он не собирал общину,
но любовь следовала за ним,
как пламя за ветром.
Он был жив.