***
Придерживаясь за стену, чтобы не упасть, Ануш медленно добрела до кухни. До самого рассвета беспокоило сердце, и теперь ночная бессонница давала о себе знать слабостью и болезненной пульсацией в висках.
Ануш оперлась ладонью о прохладную столешницу, пытаясь унять дрожь и восстановить сбившееся дыхание. Когда боль немного отступила, Ануш зажгла горелку под чайником и раздвинула легкие ситцевые занавески, надеясь увидеть под окном знакомую мальчишескую фигурку, съежившуюся на скамье. Но, к глубокому ее разочарованию, скамья была пуста.
Легкий стук в дверь заставил Ануш вздрогнуть и насторожиться. «Неужели Артём так рано»? – удивилась она. Сегодня – его день. Второго числа каждого месяца, он справно приезжал, подстраиваясь под приход почтальона с пенсией.
Ануш сунула в карман, заранее составленный список продуктов и лекарств, и поплелась в сторону прихожей как можно громче выкрикивая при каждом шаге:
– Иду, Артёмушка, иду, сынок…
Давно уже Ануш оставила попытки усадить сына за стол, вкусно накормить, просто поговорить ни о чем. Стоило ему задержаться на лишние полчаса, как телефон взрывался трелью звонка от его жены, Виолетты. С невесткой отношения не заладились с того самого злополучного дня, когда Ануш отказалась переписать на нее свою квартиру и переехать в казенную комнатку заводского общежития.
– «Вот как внука дождусь, тогда и потолкуем!» – поставила условие Ануш, чем вызвала бурю негодования со стороны Виолетты, которая о детях пока не помышляла. По прошествии пятнадцати лет, внук так и не родился, а отношения между двумя женщинами и вовсе сошли на нет.
Пока Ануш неспешно ковыляла к двери, настойчивый стук, превратился в требовательный грохот.
– Да что же за нетерпеж? – проворчала она, отпирая замок.
На пороге, в расстегнутой куртке и лихо сдвинутой набок шапке, стоял улыбающийся во весь рот Борька.
Ануш приняла из его рук кусок торта с примятой розой. Рассмеявшись, вытерла краешком фартука, перемазанные маслянисто-желтым кремом губы и остренький подбородок мальчишки.
– Проходи, Боря! Уж как я волновалась, куда пропал мой сорванец?
Борька повесил курточку на вешалку, поставил ботинки носок к носку на низкую деревянную полку, и, взяв Ануш за узкую ладошку, потянул на кухню.
– Не спеши, ишь прыткий какой, не угнаться за тобой! – пряча улыбку, притворно ворчала она. – А я сегодня и хлебушек не пекла! Совсем обленилась бабка. Чем же тебя, мой хороший, потчевать стану?