Мир придвинулся вплотную, а когда отступил, оказался уже другой формы. Все очертания четче, все, чего она не знала, – рельефнее. Мадлен была Лунарией и матерью Джульетты. Джульетта родом отсюда. Она дочь всеми любимой актрисы Округа, и здесь ее настоящий дом.
– Голова кругом, да? – Юджин за ней наблюдал. – Я помню, как пришел в первый раз. Все тут облазил – хотел понять, как оно устроено. И вот я здесь и сейчас, по-прежнему пытаюсь. В процессе, заметим, я кое-что выяснил. Может, расскажу как-нибудь. – Его улыбка явно задумывалась как лукавая. – Если вернешься. Ты как – вернешься? – И когда Джульетта рассеянно кивнула, он просиял. – Я так и знал! Как только тебя увидел, сразу понял, что ты одна из нас. И кстати, о нас – нам пора спускаться.
Джульетта все еще многого не знала, но откровения этого вечера были слишком ошеломительны и пока не уложились в голове. Рано или поздно придется уехать домой, но она вернется сюда снова и найдет дорогу туда, где должна быть, и там ее будут ждать – там ее встретят, улыбаясь и распахивая объятия.
Мы по тебе скучали. Мы тебя любим. Мы наконец-то тебя нашли.
В баре они обнаружили за своим столом группу людей.
Коротко стриженная женщина лет пятидесяти подняла на них глаза:
– Придержали тебе место. – Она отодвинула стул для Юджина. – Еще раз бросишь перо без охраны – заберу. И мне останется добыть всего две подвески. – Она посмотрела на Джульетту. – Подруга твоя?
– Это Джульетта, – сказал Юджин. – Я подобрал ее после облома с Привратником. – Он отодвинул для нее стул и сел рядом. – Знакомьтесь, – сказал он. – Это Мейси.
Женщина подняла бокал, а Юджин указал на светловолосую девушку, почти ровесницу Джульетты. Хрупкая, с тем естественным румянцем, которому не нужен макияж, и в темно-голубом платье, сильно открывавшем плечи.
– И Эсме.
Девушка коротко улыбнулась, а Юджин между тем называл другие имена. Последним представил юношу у торца стола:
– И Ян. Редактор нашего информационного бюллетеня. – Он окинул взглядом всех. – Так, о чем речь?
– Призраки, – усмехнулся Ян. – Точнее, чем мы займемся, если умрем и возвратимся в Шоу привидениями.
Эсме задумчиво наклонила голову:
– Я бы пошла на верхний этаж и танцевала между колоннами. Посетители проходят мимо и почти меня замечают, а если глядят в упор – ничего не видят. Но уходят с ощущением, что приблизились к чему-то чудесному.