– Все и так знают, что ты ничего не знаешь. Просто, видимо, всем уже надоело, что ты вообще ничего не делаешь. Можешь просто читать что-нибудь из книг или задавай писать сочинения. Всем все равно, что ты будешь с ними делать, но просто делай хоть что-нибудь.
Потом они перешли к обсуждению новеллы и глупых авторов. Чэнь Хуан даже грозилась снять баллы за такое вопиющее неуважение к ней, но Цзэ Сюлань лишь отмахивался, твердя, что на правду обижаться глупо. В результате Госпожа с нефритовым жезлом действительно обиделась и ушла в спящий режим.
Только когда луна была высоко в небе, Цао Цзюань собрался к себе на пик.
– Завтра я прилечу с утра и помогу с одеждой и прической.
– Я все же не понимаю, в чем проблема просто ходить с распущенными волосами, – отмахнулся Цзэ Сюлань.
– Я уже говорил: мастер Цзэ слишком следил за собой и своим внешним видом. Всем в глаза бросится такое несоответствие. Ты можешь изменить свой облик, но постепенно.
– Да хорошо-хорошо. Буду ждать тебя завтра утром. Если вдруг я не проснусь – буди. Будильников-то нет…
– Зато есть колокол, который звонит в шесть утра для учеников. Хотя я не уверен, что у тебя будет хорошо слышно его. – Цао Цзюань задумался. – Ну, на крайний случай есть система. Думаю, она лучше любого будильника может поднять.
Цзэ Сюлань согласился:
– А это неплохая идея. Ладно, до встречи.
Дождавшись, пока глава Цао улетит, Цзэ Сюлань наконец выдохнул. Пока что не ясно чем, но он чем-то его напрягал. Возможно, тем, что очень уж сильно хотел снискать расположение? Хозяин Туманного склона понимал, что это вполне нормально. Над человеком нависла угроза, он всячески пытается найти спасительную соломинку. Но почему-то это навязчивое неискреннее дружелюбие очень раздражало и напрягало. Ему совершенно точно не хотелось играть в друзей. Лучше бы они просто сразу обозначили отношения как взаимовыгодные деловые и жили бы себе спокойно без всех этих иллюзий. А так нужно строить в ответ эти дружелюбные улыбки…
– Чэнь Хуан, а что ты вообще думаешь об этом своем герое-попаданце?
Та ему не ответила, видимо, все еще обижаясь, и Цзэ Сюлань махнул рукой. Противный писк разрезал ночную тишину, и ловким движением руки мужчина поймал комара прямо двумя пальцами. Брезгливо скривившись, он отбросил насекомое подальше и зашел в павильон.