Не успел принц Нин и слова сказать, как Цзэ Сюлань оттащил Линь Яна в сторону.
– Что ты, проклятье на твою голову, творишь? – прошипел Линь Ян, когда они оказались на достаточно большом расстоянии, чтобы их перешептывания нельзя было разобрать.
– Выполняю свою работу, а ты, я вижу, заводишь полезные знакомства, – иронично улыбнувшись, подметил Цзэ Сюлань.
– С Цинь Фэнчжаном я знаком уже несколько лет, – сам того не замечая, начал оправдываться мужчина. – А теперь случайно встретились в городе. Он прибыл отдохнуть от дворцовой жизни, но, застав город в таком плачевном состоянии, решил остаться. И вообще, ты совсем одичал посреди своего болота, что позабыл, как лицо на людях держать?
– Мое лицо – не ваша забота, старейшина Линь. А вот если мы с вами не будем порасторопнее, то этому будущему императору некем будет править.
– Неужели неумехе с Туманного склона удалось разузнать что-то важное?
– Неумеха с Туманного склона узнал, что никакой это не дух, а обычная болезнь.
– Болезнь? Хочешь сказать, что началась эпидемия? – Линь Ян вмиг посерьезнел. – Эпидемия начинается в моменты затопления каналов и низких городских улиц. Но сезон дождей в Лихани начался уже после первых случаев заражения.
Цзэ Сюлань помолчал, обдумывая его слова. Так-то оно так, но это ведь не холера или брюшной тиф. Сезон дождей здесь разве что защитил чувствительную к солнечным лучам чумную палочку. Не более. Но как это объяснить средневековому человеку? Если бы между ними были хоть сколько-нибудь доверительные отношения, то было бы куда проще.
После долгих раздумий Цзэ Сюлань наконец-то заговорил:
– Это портовый город. На самом деле завести какую-нибудь болячку проблем не составит. И эта болезнь передается не через воду. Основные разносчики болезни – блохи.
– Блохи? – с явным недоверием переспросил Линь Ян. – С чего ты взял? Я никогда не слышал про болезнь, которую разносят блохи. А я много странствовал.
– Верить или нет – твое дело. От этого всего лишь будет зависеть, работаю я один или нет. Но город нужно закрыть. Никто не должен сюда въезжать и выезжать. Я, собственно, за этим тебя и искал.
Линь Ян не знал, что сказать. После выхода из своей длительной медитации этот заклинатель слишком переменился. Он стал собраннее, рассудительнее, а еще совершенно иначе себя вел. Если раньше его можно было читать как открытую книгу, то сейчас Линь Ян не мог даже отделить ложь от правды. Они провели вместе чуть больше недели, и за это время Цзэ Сюлань знатно так запутал старейшину Линя. Он научился так искусно переплетать правду с вымыслом, что они становились единым целым. Оставалось либо верить всему, либо не верить ничему. И этой своей переменившейся манерой вести диалоги и хитрыми зелеными глазами – Линь Ян раньше даже не обращал внимания на их цвет! – Цзэ Сюлань напоминал ему одного очень близкого человека, которого хотелось забыть навсегда и, как бы парадоксально ни было, хотелось всегда помнить.