Грудь Бориса тяжелела от сожаления.
«Они просто исчезли и все. Неправильно. Как-то не по-человечески», – подумал он.
– Поторопись. Или забыл, зачем сюда пришел? – сказал Виктор, поворачивая ручку двери.
Колокольчик зазвенел. Татуировщик стал в проеме, придерживая спиной дверь. Юноша появился в салоне настолько быстро, насколько позволяло его худосочное тело. Здание, вопреки его ожиданиям, осталось целым, без следов порезов от купола. Мастер закрыл входную дверь на ключ и пошел в сторону стойки ресепшена.
По соседству с проходом в комнату, где Борису набивали тату, была дверь. Виктор открыл ее и жестом пригласил своего спутника войти. В помещении царили идеальный порядок и педантичное запустение: было только то, что могло понадобиться человеку после пробуждения и перед отходом ко сну. Мебели тоже не густо: стол, пара стульев, шкаф для одежды, тумбочка, односпальная кровать. Постель, идеально заправленная и даже подогнанная, стояла поперек несостоявшегося дверного проема в дальнем конце комнаты. Несостоятельность его состояла в том, что он представлял собой небольшое углубление в стене. Борис нарисовал в уме план здания и заключил, что та черная металлическая дверь, которую он видел ночью, должна быть ровно с обратной стороны этого проема.
Виктор прошел мимо стула, который был ближе к входной двери, и указал на него:
– Присаживайся, пожалуйста.
Сам сел напротив. Борис боялся смотреть в глаза татуировщика и только бросал взгляды, которые скользили по его бледному лицу. Дрожащие губы разрывало желание вывалить на стол всю тяжесть скопившихся вопросов. Но знание натуры этого человека не позволяло их даже разжать без разрешения. Действовать нужно согласно этикету: Виктор – хозяин, поэтому только после его слов.
– Я понимаю, что ты хочешь задать мне целую кучу вопросов, и для тебя у меня есть куча ответов. Не переживай, ты все узнаешь. Будет лучше, если я сам расскажу все по порядку.
Юноша молчал. Он понимал, что находится в безопасности, но никак не мог успокоиться. Стук сердца резонировал в левом ухе, щеки горели, а дышать было все тяжелее.
– А, вы можете опять щелкнуть своими волшебными пальцами? Я-то… я еще не отошел, боюсь не уловить весь смысл.
– Поверь, у нас еще будет много времени, чтобы до тебя все дошло. Пока могу предложить только стакан воды.