– Потерялся, Алеша?
Дуся стояла сзади него. Она улыбалась, смешно наморщив нос и дразня его этой гримасой.
– Нет, уже нашелся.
Обиженно сказал Алеша, и быстрым шагом ушел. Дуся не окликнула. Обида была его столь сильна и долга, что несколько вечеров он с трудом учил уроки, а засыпая, размышлял, как надо ответить капризной девчонке. Но возможность ответить не представлялась, дети не встречались, и Алеша постепенно перестал вспоминать о Дусе.
В один из святочных дней, непостижимым образом все училище охватила лихорадка подготовки к кулачкам с «гужами», как называли городских семинаристы. Кто, как, и когда пустил этот призыв, было неизвестно. Так же, как было непонятно, насколько в курсе дела преподаватели. Ясно было Алеше только, да того, впрочем, никто и не скрывал, что кулачки с «гужами» – это давняя традиция. Ученики разбились по возрастам и курсам и прошли сортировку, Алеша попал к младшим, но силой мог бы быть и в средней, если не в старшей. А если прибавить к этому, что на родине драться на улице ему приходилось частенько, то и этого события Алеша жал с нетерпением.
Кулачки проходили в условленный с городскими час. И первыми сошлись «младшие». Удивительно, но вспоминать Алеше потом было особо нечего, так, суета: толкотня, размахивание кулаками, крики «бей «гужей»!», да «мути «кутью»!», разбитые костяшки пальцев, ну, может быть, ещё признание по окончания забавы, Алешиной силы и удали и своими, и городскими. До вечера Алеша был героем дня. Он один «вытащил» кулачку младших бойцов. А средние и старшие их ученики проиграли. И проиграли вчистую. После кулачек «гужи» и «кутья» замирились и обнялись.
Но только не все. Что-то произошло между Вадимом, который дрался в средней группе и одним городским мальчишкой. Мальчишка тот был известен злобностью и подлостью. По какой такой причине Вадим решил свести с ним счеты, он никому не сказал, лишь просто вызвал того подраться один на один на следующий день, на том же месте, на берегу реки, за час до полудня. Драться условились «до сдачи». Вызов вышел совсем не красивым и не благородным. Мальчишка, стоял в окружении своих приятелей, сморкался кровью и делал грязные обещания и угрозы Вадиму. Традиций вызова на дуэль он явно не знал, и конечно, слово «картель» было ему неведомо16. Вадим это понимал и не спорил. Он ждал, ждал, пока мальчишка замолчит, и сказал коротко: