–
Не поспоришь, – почти загипнотизированно
пробормотал
Бонифачио. – А что именно должно быть изображено на этих козырях?
– Все сам увидишь и сердцем поймёшь! Все здесь, все рядом и вокруг! Дар художника сам укажет путь. Он начинается там, – сказал старец, указав на дверь капеллы
Слова старца ввергли Бембо в ступор. Он с трудом понимал, о чем идет речь, но вся странность сказанного заворожила живописца. Но, как художника с цепким взглядом, Бонифачио резанул контраст между тем, во что был одет старец: почти в рубище, и ухоженностью бороды и длинных пальцев рук…И как он вообще проник в Corte Ducale?! .Ну да ладно… Пути Господни неисповедимы..
– Успеешь до конца этого 1452 года- спасешь мир Возрождением! – вещал старец. – Император, коронованный в Риме, станет последним; папа-миротворец вскоре уйдет как папа-работорговец; Второй Рим падет и не будет ему спасения! Италия на 40 лет обретет мир!
Вонифачио, ошарашенный таким пророчеством, окончательно перестал что-либо соображать, впал в ступор и не заметил, как старый еврей ушел. Художник в смятении спешно покинул пределы капеллы, даже не дав распоряжений своим мастеровым. Глоток свежего воздуха! Всего лишь глоток! «Что это было?» отчаянно пульсировало в голове Бембо.
А на просторной пьяцца д’Арми бурлила жизнь! Праздновали недавние победы Милана на поле брани. Великодушный Герцог объявил амнистию, и город заполонили толпы разного люда почти со всей Северной Италии, новый центр мира XV века ликовал. Теперь Милан заступил на место Генуи в соперничестве с Вечной Республикой La Serenissima за пальму мирового первенства!
«Бембо начал новый путь! Оглянуться не забудь! Ты разуй свои глаза и увидишь номер два!» – пронзительный визг резанул слух Бембо прежде, чем он увидел источник звука: то ли нищий, то ли убогий, а может и то и другое; он весь был цвета грязи. Понять во что он был одет или вернее раздет, было невозможно, но перепачканное молодое дикое тело, перья в копне немытых кудрей и лохмотья неопределенного происхождения, едва прикрывающее срам, настолько гротескно дополняли друг друга, что сие увиденное даже не только не покоробило высокое чувство Прекрасного живописца, а наоборот возбудило живой художественный интерес. Лучезарный блеск небесно-голубых глаз Свободного Духа и его белоснежный остервенело гавкающий маленький четвероногий спутник лишь усиливали этот контраст, происходящее гипнотически завораживало. «Как хочется это запечатлеть» промелькнуло в сознании Бембо.. Первая карта есть! Il Matto! Как дубиной эта мысль разбила невидимую хрустальную стену между мирами восприятия, как иглой пронзила и прошила разорванную тонкую ткань событий и времен! Начало положено!..