Серега уволился из армии первым. Он сколотил команду из бывших военных и быстро создал небольшую финансовую империю, которая занималась востребованными тогда операциями по обналичиванию денег, а также нелегальными денежными переводами и заграничными платежами. Серега серьезно разбогател, отправил сына учиться в Англию, построил себе дом на озере и стал панически бояться всего.
Когда до сверхосторожного финансового магната дошла информация о дружбе Иннокентия с такими специфическими личностями, как известный украинский авторитет Леша Ассириец, то Серега Ковтун просто прекратил все контакты с Иннокентием.
Иннокентий страшно обиделся. Он-то пытался следовать канонам беззаветной дружбы и считал, что любые подозрения в его адрес со стороны настоящих друзей безосновательны и просто оскорбляют его.
Иннокентий верил, что судьба покажет-таки его бывшему лучшему другу, кто есть кто, и тот придет и покается.
Иннокентий сегодня был одинок, и это его абсолютно устраивало, он не хотел никого впускать в свою жизнь и всегда поддерживал дистанцию как с коллегами по работе, так и с подругами.
Не так давно у него появились еще два товарища, которых хотелось бы назвать настоящими друзьями, но Иннокентий пока остерегался использовать это слово: а вдруг жесткой проверки жизнью эти отношения не выдержат?..
В этот раз звонил один из них, Федька Орлов.
– Кеша, братуха, спасай! – раздался в трубке его жизнерадостный голос.
Иннокентий поморщился, он не любил, когда его называли «Кеша».
Он с самого детства завидовал простым и мужественным именам, таким как Андрей и Сергей. У обладателей этих замечательных имен никогда не возникала проблема, как назваться при первом знакомстве: и будущему начальнику, и потенциальной девушке они могли представляться одинаково.
А вот у Иннокентия проблема самоидентификации всегда стояла остро.
Представляться детским «Кеша» означало сразу ставить себя чуточку или даже совсем не чуточку ниже нового знакомого. Ну а называться выспренным и нарочитым именем «Иннокентий», более присущим артисту и художнику, язык не поворачивался вплоть лет до тридцати пяти, когда у Кеши-Иннокентия наконец-то отпали последние юношеские комплексы.
Федька Орлов, здоровенный жизнерадостный казак с лысой башкой и чисто бандитской физиономией со сломанным носом, абсолютно искренне считал Иннокентия своим лучшим другом, за что и был удостоен мелодии «Команда молодости нашей».