даже этого не могут! Даже в технарь не идут! Че ты их защищаешь?! Тоже считаешь меня тупым?! Все против меня! – и взбешенный Макс полетел в свою комнату.
– Макс! Я не то имела в виду! Да что ты обиделся?! Я в тебя верю!– но тот уже хлопнул дверью и, как всегда, уединился за компьютером.
«Задолбали все! – думал он про себя. – Просто бесят. Защищают этих кретинов! Неудачников! А человек чего-то в жизни добиться хочет, и плохой! Терпит одни насмехательства! Потому что, видите ли, как все поступать не хочет! Значит, я, по их мнению, должен отказаться от своей цели, потому что она, видите ли, несбыточная! И даже не пытаться реализовать ее, а сразу пойти в какой-нибудь технарь, плотником каким-нибудь, получить образование и пойти работать тем, кто в с е г д а требуется! Всю жизнь! До конца дней своих! А потом найти какую-нибудь малограмотную девку, которая кроме меня еще на десять сторон ходит, жениться на ней и благополучно к старости спиться, выслушивая ее истерики и упреки о том, что ничего в жизни не добился, и ни ей, ни детям не дал! И что зря она на меня молодость свою потратила! Жизнь ее сгубил! Нет уж, увольте! Сами ничего в жизни не добились, и других учат! Хотят, чтоб все такие, как они, были! А я плохой, потому что у меня цель есть! ИМ непонятная! Нет уж, я человеком стать хочу, а не куском говна!»
За своими мыслями он даже чуть не расплакался от обиды, гневно вырубил компьютер, потом, подумав, включил его опять.
«Блин, че делать? Че делать? – подумал он. – Не хочу играть. Бесит все. Все надоело. Ничего у меня не получается. Я совсем один, никому не нужен. Хоть бы какой человек рядом был, который бы меня поддержал, с которым поговорить можно. Да и баб-то щас приличных нет, шлюхи одни. И внимания на меня не обращают. Им все постарше, покруче и побогаче подавай, как будто они с ними счастливы будут. Такие, как я, их, видите ли, не устраивают. Ходят вечно и смотрят сверху вниз. Потом, дуры, рожают, и никому не нужны. Всю жизнь одни с ребенком. А любовничков-то и след простыл, ха-ха, – мысли Макса унеслись куда-то в другое русло. – Да так им и надо! Дурами не надо быть! Думают, что они кому-то нужны. А ведь их только такие пацаны, как я, и будут любить. Другие только поиграются и выкинут. А я способен любить вечно, я это чувствую. Но они же об этом не знают! Вот в чем проблема! Че ж я им так не нравлюсь-то? Не урод же я, в конце концов! Может, потому что нерешительный с ними и застенчив очень? А бабы плохих любят. Чем хуже, тем лучше. Вот будет бить, издеваться – хорошо! Мой! Любимый! Бегать будет за ним да унижаться. А