Но поскольку, как уже было сказано, процедура была дорогая, ей пользовались в основном руководящие кадры.
Наскоро приведя себя в порядок, Марко вышел из своей комнаты и рассказал жене о сложившейся ситуации.
– Ну какая тебе командировка, – вздохнула она. – Ты младшую дочь и так уже две недели наверно не видел. Когда ты с дневной смены приходишь – она уже спит, когда вы оба днем дома – ты с ночной смены спишь. Ты нужен здесь, тебя и так тут мало, ты нужен мне, девочкам. Куда ты поедешь?
– Милица, ты же видишь, какая тут ситуация, – оправдывался Марко. – Просто так мне бы телепорт не дали. Похоже, если я не починю их машину, у нас тут весь завод встанет.
– А тебе-то что, от этого так уж плохо будет?
– Премии тогда уж точно до следующего года не видать.
– А когда ты ее последний раз-то видел?
Марко задумался, премии им действительно и так почти никогда не платили. ИИ не нашел значимой корреляции между выплаченной премией и производительностью труда. В общем-то он действительно мог отказаться от этой командировки и почти наверняка ничего бы не потерял. Но помимо гордости от важной миссии он с неудовольствием обнаружил в себе, что рад бы уехать на время под благовидным предлогом. Что-то уж очень он в последнее время чувствовал себя вымотанным от этих бесконечных ночных и дневных смен вперемешку с домашними делами, а там хоть в отеле выспаться можно спокойно.
– Отоспаться там хочешь… – констатировала Милица.
Марко вздрогнул, неужели у него опять все мысли написаны на лице? Но тут же испытал негодование от того, что жена о нем так плохо думает.
– Все ты меня подозреваешь, – обиженно сказал он. – И меряешь каждый раз все премиями. А ты хоть подумала, что будет, если комбинат встанет? У нас тут все в городе накроется. И да, мне тоже нелегко. Пока ты дома, я там в смене здоровье убиваю, а потом возвращаюсь и еще с хозяйством успеваю помогать. Давай хоть раз не только о себе подумай, ладно?
Милица даже не нашлась, что на это ответить. Хотя столько всего хотелось сразу сказать. Через минуту она собрала воедино убийственную фразу, припоминающую Марко сразу все его прошлые и нынешние прегрешения. Но было уже поздно, Марко вышел из дома и со смешанным чувством вины и радостного предвкушения направился к пункту телепортации.
В здании, где находилась кабинка телепорта, стояла очередь. Каждого телепортируемого тщательно досматривал на предмет запрещенных предметов бдительный вахтер. Когда очередь дошла до Марко, вахтер подозрительно посмотрел на него, несколько раз сверил его фото в электронном пропуске с невыспавшимся хмурым лицом перед ним. По счастью на пропуск Марко фотографировался примерно в таком же состоянии.