Кому первому Христос открыто скажет, что Он – Мессия? —
ты, скорее всего, не выбрал бы её.
Не мужчине.
Не учёному.
Не пророку.
Не первосвященнику.
Не даже Своим ученикам.
А – женщине.
И не просто женщине,
а самарянке,
живущей в глазах людей во грехе,
на краю общества, на краю религии,
на краю Завета.
Именно ей Иисус скажет:
«Это Я, Который говорю с тобою» (Ин. 4:26).
Это – второе чудо.
Не в том, что Он знает её прошлое.
А в том, что доверяет ей – откровение.
То, что скрыто от книжников.
То, что произнесено впервые —
в её уши,
в её сердце,
через её уста – к её народу.
Что значит – стать апостолом?
Быть посланным.
Идти и говорить.
Свидетельствовать.
Возжечь веру.
Фотина сделала всё это ещё до апостолов.
«Оставила водонос свой, и пошла в город, и говорит людям…» (Ин. 4:28)
Она оставила не только сосуд —
она оставила старую цель.
Она пришла за водой – ушла с миссией.
Пришла в стыде – ушла в свете.
Пришла одна – ушла собирать других.
Фотина – апостол до апостолов
Она не имела ни сана, ни свитка, ни прав.
У неё не было мужского достоинства, иудейского гражданства,
никакой религиозной легитимности.
Но у неё было слово, рожденное из Встречи.
«Пойдите, посмотрите Человека,
Который сказал мне всё, что я сделала:
не Он ли Христос?» (Ин. 4:29).
Она не утверждает.
Она – вопрошает, но этот вопрос горит внутри неё верой.
Она не проповедует, как книжник.
Она свидетельствует, как живая вода —
текущая не от знаний, а от прикосновения к Свету.
И – чудо!
«И многие Самаряне из города того уверовали в Него по слову женщины» (Ин. 4:39).
Это должно звучать как взрыв:
мужчины, жители города,
верят по слову женщины,
да ещё такой —
о которой, возможно, они шептались за спиной,
которую обходили взглядом,
которая приходила за водой одна – чтобы не слышать их слов.
А теперь – она говорит, а они слушают.
И верят.
Это не просто социальный переворот.
Это – переворот Завета.
Потому что здесь вера рождается не от Писания,
не от чудес,
не от закона,
а от чистоты сердца,
которое встретилось с Истиной.
И это сердце —
в теле женщины,
в устах женщины,
в слове женщины.
Жатва, принесённая женщиной
Когда ученики вернулись и увидели Его, беседующего с женщиной,
они удивились, но не осмелились спросить – ни её, ни Его.
А она – уже ушла.
Ушла не в тишину – а в действие.
В слово. В народ. В миссию.
И вот что происходит дальше:
«Между тем ученики просили Его, говоря: Равви! ешь.