Он застонал и о чудо, услышал собственный стон! От неожиданности человек подскочил и обрадованный вернувшимся слухом закричал: «Я живоооооой!». Крик разнёсся громогласным эхом вокруг, напугав летавших рядом птиц. Они, зачирикав собрались в хаотичную стайку и стремглав понеслись над высокой травой вглубь этой необъятной поляны. Да, теперь он слышал и довольно отчётливо легкое пение ветра в вышине, шелест травы у ног, голоса удаляющихся птиц, и ещё какой-то редкий глухой звук, доносящийся с того направления куда полетели птицы. Им овладело непреодолимое желание проследовать за птицами навстречу звуку, и он устремился что есть сил в том направлении. Он бросился бежать за птицами, которые словно ожидая и маня его то и дело делали несколько кругов на одном месте, как бы поджидая человека, чтобы он не потерял их из виду. Человек бежал что есть сил, приподнимая выше колен мешающее одеяние. Вновь всё его существо стало наполняться лёгкостью и счастьем. Ранее посетившие его тревожные мысли улетучились, и он бежал словно беззаботный ребёнок, не знамо зачем за стаей птиц.
Постепенно впереди начали виднеться раскидистые деревья, ветви которых с огромной высоты словное мягкие застывшие волны ниспадали почти до самой поверхности земли. Их густая листва создавала под стволами почти не преодолимые для солнечных лучей шатры затенения. Он быстро приближался к этим деревьям, которые по мере видимости представали целой чащей. Но в нём не было ни страха, ни опасений, он, отпустив вообще все мысли просто следовал за птицами, уже будучи уверен, что они его куда-то вели. Изрядно запыхавшись, он всё тяжелее перебирал уставшими ногами то и дело цепляясь за связывающую ноги траву, но старался не отставать от птиц и не терять их из виду.
И вот когда до ближайших деревьев оставалось всего около пятидесяти метров он споткнулся и упал, а когда вскочил, пытаясь увидеть преследуемую стаю птиц, то заметил, как они, сделав несколько виражей, всей стаей пронзали крону ближайшего к нему дерева и растворились в ней. Смысла бежать уже не было. Он перешёл на шаг и тяжело дыша проследовал к названному дереву. Чем ближе он подходил к дереву, тем ярче солнечный свет освещал прилегающую в лесной чаще поляну, заливая всё ярким до ослепления светом; ветер начал волновать ветви деревьев, и они послушно стали раскачиваться, словно маша руками идущему к ним человеку.