Хлоп. Хлоп.
Мира поднесла запястье к губам и поцеловала чёрную татуировку – «We are all made of stars», фразу из песни Moby. Она сделала её на сороковой день после той страшной аварии, зайдя в случайный тату-салон по дороге с кладбища.
Снег прекратился. Ночное небо, расшитое звёздным бисером, лежало на крышах спящих высоток. Мира села на подоконник, подогнув под себя замёрзшие ступни, и прижалась лбом к холодному стеклу.
– Тебе не исполнится восемнадцать… Тебе не исполнится восемнадцать… – беззвучно срывалось с её губ. – Тебе не исполнится… Зачем… Зачем я тогда это сказала?..
Мира ударила кулаками по стеклу. Потом ещё раз. И ещё. Вскочила на ноги и с силой распахнула створку окна. Мощный порыв колючего ветра ворвался внутрь, едва не столкнув её на пол. Мира пошатнулась и снова подалась вперёд.
– Мам, не дари мне на Новый год ерунду. Лучше деньги, – Софи сняла с полки увесистую жестяную копилку и радостно ею потрясла. – Почти полная! Папа тоже обещал вложиться. Сегодня мы с ним едем смотреть телескопы. К Новому году уже накоплю!
– И зачем такой прелестной девочке телескоп? – Мира пожала плечами. – Я в тринадцать мечтала о платьях…
– А я мечтаю увидеть чёрную дыру, мам, – Софи поставила копилку на стол. – А если повезёт, то и найти жизнь на других планетах.
– У меня в доме завёлся старичок-учёный, – подойдя к дочери, Мира принялась снова заплетать ей косу. – Придётся, наверное, ещё одну девочку родить… Только бы она любила платья, как я.
Софи дёрнула головой.
– Мам, я подстригу волосы. Надоели косы!
Очередной резкий порыв ветра ударил по худому телу, и она упала на пол. Так и лежала, подтянув колени к груди, пока отрывистое дыхание не восстановилось.
Когда стало нестерпимо холодно, Мира поднялась, со злостью захлопнула окно и опустилась на корточки рядом с батареей.
– Опять не смогла… – обветренные губы едва шевелились. – Жалкая… Жалкая…
Напротив окна до сих пор висело огромное зеркало. Мира не решалась снять его, хотя вынесла из комнаты почти всё, кроме маленького дивана и старого ноута Софи с изображением Столпов Творения на заставке.
Уже два месяца зеркало было завешено огромным чёрным шарфом, больше похожем на плед, нежели на вещь, которую можно носить на шее. И о чём она думала, когда покупала его за приличные деньги? Как будто кто-то специально приволок её в магазин и всучил ей этот нелепый шарф, бери, мол, а то зеркало после смерти дочери нечем будет прикрыть.