. Зорге дёрнулся от этого намёка на воспоминание о случившемся в лагере, как от укола. Сейчас нужно увести мысли в правильном направлении, чтобы память не утащила его в мёртвую ледяную полынью. Размеренное дыхание и необходимость следить за холодными колючими ветками боярышника, которые норовили нанести тяжёлые, но совместимые с жизнью ранения, помогли Зорге установить контроль над рациональной частью мозга. Автобусы с расшалившимися детишками уезжают куда-то за горизонт сознания, но Зорге знает, что в любой момент они могут вернуться.
Трудно пробираться через густые заросли в кашемировом пальто, как будто сотня лилипутов пыталась удержать Зорге на месте. Он согнулся и прикрыл рукой голову, чтобы случайная ветка не хлестнула по глазам. Взгляд был направлен вниз, и Зорге немного расстроился, когда увидел, что его новые туфли безнадёжно испорчены. Они теперь стали похожи на бутсы, в которых маленький Зорге играл в детстве в футбол, когда вместо настоящего мяча использовали скрученные в клубок остатки шкур, принесённые кем-то с кожевенного комбината. Опять воспоминание о детстве, которые могут завести в опасную сторону. В пионерских лагерях дети тоже играли в футбол.
Зорге опять сосредоточился на дыхании, почти забыв, что за ним идёт охота. К счастью, заросли закончились, и он почти упёрся рукой в кирпичный забор. Зорге пошёл влево, стараясь не думать о том, почему выбрал именно это направление. Он снова спрятал скальпель в карман, чтобы освободить вторую руку. На заборе кое-где сохранились неприличные надписи и рисунки, сделанные, видимо, уже после закрытия лагеря. Всё выглядело древним, как следы какой-то допотопной цивилизации, и сложно было поверить, что прошёл всего лишь десяток лет от момента этого потопа.
Зорге уже видел створку ворот, сорванную с петель и ржавеющую на земле, но какая-то сила, возможно, проснувшееся подсознание удержало его от того, чтобы броситься к выходу по хорошо заметной грунтовой дороге. Он немного замешкался, потому что выбирал, куда поставить ногу, чтобы не напороться на торчащие из остатков ворот ржавые заусенцы. Он нашёл свободное место и сделал шаг, постепенно перенося на ногу вес всего тела, когда услышал выстрел. Зорге присел и осторожно сделал неудобный шаг назад, вжимаясь в забор. Эхо долго металось по тайге, вспугнув несколько крикливых птиц. Зорге застыл и затаил дыхание. Никаких мыслей в голове не было, только шум в ушах от усиленно перекачиваемой сердцем крови. Эхо первого выстрела ещё не стихло, как в другом месте, правее и ближе раздался второй. Зорге попятился, а потом мелкими шагами пошёл обратно, одной рукой держась за забор, чтобы не упасть.