– А, это вы, Наиль Мухтарович, здравствуйте, а я-то грешным делом подумала, не случилось ли чего, слышу, ругается кто-то, по двери колотит.
– Случилось, еще как случилось, – огрызнулся директор, – в свой кабинет попасть не могу уже десять минут. Безобразие это и больше ничего.
– Давайте я попробую, у меня своим ключом хорошо открывать получается.
– Уж будьте любезны, Вера Петровна, попробуйте, – ехидно скривив толстые губы, согласился Наиль Мухтарович и, уступая место женщине, тихонько отошел в сторону.
Вера Петровна вставила в замочную скважину свой ключ и аккуратно повернула его два раза против часовой стрелки, после чего так же аккуратно вытащила его и положила обратно, в карман своего рабочего халата.
– Пожалуйста, проходите, Наиль Мухтарович, – вежливо предложила уборщица, свободно отворяя перед директором непослушную дверь его собственного кабинета.
– Благодарю-с, – произнес директор и сам удивился, как глупо и не к месту прозвучала эта старомодная добавка «с» на конце слова, но тут же взял себя в руки и, не сказав больше ни единого слова, он твердо шагнул через порог и плотно закрыл за собою дверь, быстро скинул пальто и плюхнулся в большое кожаное кресло.
В директорском кабинете было тепло и уютно. Мерно тикали на стене именные часы, подаренные Наилю Мухтаровичу самим главой города в день назначения его, Наиля Мухтаровича, на должность директора колледжа. Смотря на эти часы, Наиль Мухтарович всегда вспоминал тот великий и торжественный день своего карьерного триумфа, когда в актовом зале техникума сам глава города собственноручно вручил ему приказ о назначении на должность директора колледжа. Наиль Мухтарович стал безмерно счастлив. С тех пор прошло уже больше полугода, и памятные часы не растеряли ни секунды этого драгоценного времени.
На широком директорском столе, доставшимся по наследству от предшественника, стояла красивая, малахитовая подставка для ручки-паркера, с золотым двуглавым орлом на лицевой стороне и маленьким флагом России, воткнутым в символический флагшток. Из позолоченных рамок картин, висевших на стене прямо за креслом, грозно и величественно взирал на все происходящее действующий президент России, а чуть ниже располагалась фотография главы города на фоне городского герба.
Пребывая в скверном расположении духа, Наиль Мухтарович беспорядочно комкал в руках ненужную бумажку и думал тяжкую думу. Он не понимал того, что на днях в городе могут произойти массовые беспорядки. Он искренне не понимал, почему недовольство политикой нового главы города, которого он, Наиль Мухтарович, боготворил, достигало своего предела и откуда вообще могло взяться это недовольство? Ему приходилось часто слышать в коридорах колледжа, как молодежь ругала последними словами главу, на что Наиль Мухтарович не мог не реагировать. В такие моменты он надевал самую грозную из всех масок, что подарила ему природа, и, настырно вторгаясь в чужой разговор, небрежно и нахально прерывая его, начинал истерически ругаться и угрожать немедленным отчислением из колледжа. Под конец своей нравоучительной лекции, по обыкновению длившейся не более одной минуты, Наиль Мухтарович обязательно записывал к себе в блокнот, который постоянно носил у себя во внутреннем кармане пиджака, фамилии и группы этих «негодяев», посмевших публично оскорблять столь уважаемого человека, коим является глава города. После этого он непременно вызывал к себе ответственного преподавателя и делал ему внушение. Таким образом, за последнее время под давлением директора из колледжа уже отчислили несколько человек, что, естественно, вызвало явное недовольство со стороны учащихся. Подобными жесткими действиями Наиль Мухтарович желал добиться уважения, но на практике получался обратный эффект. Учащиеся не любили Наиля Мухтаровича, а многие откровенно называли его кусачим Мухтаром или даже собакой главы города.