дают лишь краткий абрис событий.
Итак, исследователей церковно-политических событий на Руси середины XI века можно разделить на две группы (ср. раздел II, гл. 2): видевших в самостоятельном выборе Илариона Ярославом и его поставлении собором русских епископов в 1051 году акт, враждебный Константинопольскому патриарху, и не придерживавшихся такого мнения. К концу ХX века эта дискуссия во многом себя исчерпала, поскольку вращалась вокруг давно известного круга немногочисленных источников: «Слова о законе и благодати» и ставленнической записи Илариона, статей ПВЛ 6559 года и Новгородской первой летописи младшего извода (далее – НIЛмл) 6563 и 6566 годов, проложного сказания об освящении киевского храма Св. Георгия и записи в месяцеслове Мстиславова Евангелия об освящении Св. Софии Киевской митрополитом Ефремом.
Однако тут внезапно последовал ряд находок, связанных не напрямую с Иларионом, а с периодом до и после его митрополичества, но позволивших пролить новый свет на ситуацию в Русской церкви середины XI века. С одной стороны, в Св. Софии Киевской нашлось греческое граффито 1038/39 года, а реставрационные работы открыли разновременность фресок и мозаик, что позволило установить хронологию строительства и украшения собора митрополитов Росии (см. раздел I, гл. 2; раздел IV, гл. 2). С другой стороны, были обнаружены и изданы антилатинское произведение Ефрема Киевского (см. раздел V, гл. 1) и новые, лучшие экземпляры его печати, а также отдельная печать Ефрема Переяславского (см. раздел IV, гл. 1), что помогло внести ясность в биографию киевского митрополита – преемника Илариона. Но главным открытием, важным для обеих вышеперечисленных тем, оказалось перечтение А. А. Гиппиусом граффито из Св. Софии Киевской, согласно которому она была освящена митрополитом Ефремом в 1052 году, что поменяло всю хронологию Киевских митрополитов середины XI века, сделав правление Ефрема более длительным, а Илариона – наоборот, очень кратким.
* * *
Все эти открытия, требующие полного и комплексного осмысления, заставили нас взяться за настоящую книгу. Ее задачи – вписать данные находки в общую картину церковных событий середины XI века на Руси и заново рассмотреть все давно известные источники, но без насилия над ними и втискивания их в прокрустово ложе «больших нарративов». Кризис, связанный с поставлением митрополита Илариона в 1051 году, формально был урегулирован очень скоро – уже в следующем году, однако у него были как свои предпосылки, прослеживающиеся с конца 1040-х годов (установление русского культа свв. Бориса и Глеба и программа «автокефалии» Русской церкви в «Слове о законе и благодати», произнесенном, вероятнее всего, в 1049 году), так и последствия, тянущиеся до 1058 года (резкая антилатинская позиция митрополита Ефрема в 1054 году и заточение им Новгородского епископа Луки Жидяты в 1055–1058 годах). Не претендуя на то, чтобы расставить все точки над i в данном вопросе, мы предлагаем читателю не только полный обзор всех событий церковной истории Руси середины XI века, но и новую трактовку многих ее аспектов.