Главное – вечер, тлеющие угли, ледяное пиво и компания самой красивой женщины на свете. Что ещё нужно для полного счастья?
Из мира утренней расслабленности и сладких планов на вечер меня вывело движение, замеченное краем глаза. Повернув голову и чуть отстранившись от спинки лавки, я увидел мужчину лет шестидесяти. Одет он был опрятно, однако лицо покрывала уже недельная щетина. Особенно бросились в глаза почти полностью седые волосы. Мужчина, взглянув на меня, произнес:
– Вы не против, если присяду? В последнее время не могу долго спать. Видимо, старею, – с грустной усмешкой добавил он.
– Нисколько, мне всё равно скоро уезжать. Увы, сбылась мечта моего детства – я вырос…Теперь поднимаюсь на работу в пять тридцать, а не в семь, как в школьные годы, – отозвался я с улыбкой.
– А я Вас знаю. Вы работаете в полиции, – продолжил мужчина. – У нас не настолько большой город, чтобы не запомнить человека в форме с синими погонами. Вы вряд ли меня вспомните. – Он легко махнул рукой, словно отмахиваясь от пустяка, и опустил глаза. – Однажды Вы приглашали меня в качестве понятого. Я, признаться, больше наблюдал за Вами, чем Вы – за мной и другим понятым: Вы так долго описывали квартиру.Потому и было время Вас разглядеть. Потому и подошел – узнал. Знаете, с годами начинаешь чаще замечать подобные случайности.
– Было дело, – сухо ответил я, – но теперь в полиции я не служу. Совпадения? В каком смысле?
– Случайности, – поправил он меня тихо, – У меня погиб внук.
От последней фразы мужчины, я чуть не подавился дымом. Решил не докуривать – бросил окурок в урну. Мужчина, видимо оценив это как знак хорошего тона, с благодарностью качнул головой.
– Не подумайте, что я жду утешения или сострадания. Жизнь – дрянная штука. Люди умирают каждый день, и ничего с этим не поделаешь. Таков, как говорится, порядок вещей. Но не тогда, когда чьи-то руки эту жизнь отнимают. Да-да, догадываюсь, что вы сейчас подумали – следствие разберётся. Разберётся, – он горько усмехнулся, – уже разобралось. Отказали в возбуждении дела, заявили: сам утоп. Нет, как же это…– голос его оборвался, он замер, силясь вспомнить нужное слово.
– …состава преступления? – подсказал я.
– Именно! Состава преступления, чтоб ему пусто было! – вырвалось у него. Он вновь пристально посмотрел на меня и произнес сдавленным голосом: –