– Петр Андреевич, а что, если попробуем? Найдем место, где примут нас такими, какие есть, и будем делать то, что умеем?
– А вдруг не получится?
– А вдруг получится? Хуже уже не будет.
Пётр подумал и согласился:
– Хуже не будет. Давайте попробуем.
Так родилась дружба, оказавшаяся сильнее войны, сильнее увечий, сильнее социальных различий. Дружба двух людей, потерявших прежнюю жизнь и вместе искавших новую.
Они еще не знали, что поиски приведут к открытию школы в забытой богом деревне, где городской профессор станет народным учителем, а бывший председатель – его лучшим помощником. Не знали, что их история станет легендой.
Знали одно: впервые за долгие месяцы им не было скучно жить.
А это уже было началом.
Глава 2. "Протезы и планы"
Весна сорок четвертого вошла в госпиталь со звуками оттепели – капелью за окнами, скрипом подтаивающего наста во дворе, гулом стройки за больничной оградой. Где-то рядом восстанавливали жилой дом: с рассвета до сумерек слышались удары молотков, визг пил, команды прорабов. Жизнь настойчиво заявляла о своих правах, несмотря на то что в палате номер семь лежали двое людей, все еще сомневавшихся в целесообразности собственного существования.
Но сомнения притупились. За два месяца разговоров Иван Артемьевич и Петр Андреевич превратились из случайных соседей по несчастью в союзников против безнадежности. У каждого появился свидетель размышлений, собеседник для открытий, соучастник планов.
А планы зрели.
– Знаете, – сказал как-то утром профессор, откладывая газету, – я всю ночь думал о нашем разговоре про школу.
– И что надумали?
– Что это не фантазия. Это необходимость.
Пётр поднял бровь:
– Объясните.
Иван Артемьевич приподнялся в постели, поправил очки – жест, сохранившийся с кафедральных времен:
– Смотрите. Война кончится – это уже ясно. Победим. Но что дальше? Миллионы искалеченных, осиротевших, сбитых с толку. Дети без родителей, взрослые без профессий, старики без кормильцев. Государство будет строить заводы, восстанавливать города. А кто займется душами?
– Партия займется, – усмехнулся Пётр. – Агитпроп.
– Агитпроп души не лечит. Он лозунги клеит. А нужно другое. Нужны места, где человек может начать сначала. Не по указке сверху, а по внутренней потребности.
Пётр задумался. За месяцы госпиталя он много размышлял о послевоенной жизни. Возвращаться в родные места не хотелось – там все напоминало о потерях. Сидеть на пенсии в городе казалось невыносимым. А тут профессор предлагал третий путь.