В Чикагском университете в первые десятилетия ХХ в. междисциплинарные связи существовали не только между социологией и политической наукой. В этот клубок связей были вовлечены в такой же мере философия, экономика, психология, антропология и т. д. В этой книге у нас нет задачи освещения важных чикагских достижений в этих областях. Мы ограничиваемся социологией и политической наукой. Вместе с тем мы включили в круг нашего рассмотрения две особенно важные пограничные фигуры: из философов – Дж. Г. Мида, без которого чикагская социологическая традиция не может быть адекватно и полно представлена; из антропологов – Р. Редфилда, исследования которого вписываются во многом в чикагскую социологическую программу.
Руководствуясь целью представить в книге то панорамное видение двух школ, о котором было сказано, мы с самого начала отказались от идеи превратить ее в каталог или своего рода словарь. Поэтому в ней нет глав о целом ряде фигур – У. А. Томасе, Э. Фэрисе, Э. У. Бёрджессе, Р. Д. Маккензи, Н. Андерсоне, Х. У. Зорбо, К. Шоу (если взять, например, социологов), Дж. Дьюи, Р. Энджелле, Т. Веблене, Л. Л. Терстоуне и др. (если добавить еще пограничные фигуры), – которые вполне могли бы в ней появиться, будь это другая книга с другими задачами. Соответственно, в настоящей монографии, как и в любой другой, есть свои ограничения.
Основное ядро этой монографии составляют несколько статей, отобранных из ранее написанных[1]. Подвергшись некоторой переработке, в каких-то случаях меньшей, в других большей (включая сокращения, исправления, добавления, обновление библиографических примечаний), они были превращены в главы. Некоторые главы (о Дж. Г. Миде, Р. Э. Парке, Г. Блумере, разделы «Пролог» и «Вместо эпилога») написаны заново.
Представляя две чикагские социально-научные традиции, мы не пытаемся внести в них больше систематичности, чем в них было. Построенные на прагматистской основе, обе они тщательно избегали догматизма и формализма в теории и методе; обе во многом держатся на оригинальных творческих разработках отдельных ученых, ограниченных лишь рядом принципиальных соображений в отношении природы изучаемого предмета и адекватных этому предмету процедур научного познания. Истолковывая исследуемую социальную реальность как подвижное организованное разнообразие, они и сами себя строили как подвижное организованное разнообразие. В этом же духе выдержана и эта книга.