По ее мнению, она выглядела действительно прекрасно, но разве этот сноб мог сказать что-то иное. Нет, чтобы как раньше, когда он приезжал в их поместье, подхватить сестру на руки, закружить и громко крикнуть, что она самая красивая девочка на свете. Ей бы сейчас это очень помогло, потому что она сильно нервничала и переживала. А ведь ей придется танцевать! Не то, чтобы она не умела, ее воспитание было идеальным, просто, а вдруг она все же наступит кому-нибудь на ногу? Или столкнется с кем-нибудь и выставит себя на посмешище? Неужели ему так трудно поддержать ее?! А ведь все эти балы были его идеей!
– Хватит сопеть, – Эллиот посмотрел на нее. – Ты надулась, словно жаба, еще чуть-чуть и лопнешь.
– Жаба! – себе под нос пробурчала она.
Эллиот долго присматривался к ней, прежде чем спросить:
– Лия, в чем дело?
– Ни в чем, – она надулась еще сильнее и скрестила руки на груди, чем вызвала широкую улыбку брата, которую он постарался быстро спрятать.
Только его маленькая и милая сестра могла заставить его смеяться. И беситься. И злиться. И ворчать. И так сильно беспокоиться о ней.
– Лилиана?
Молчание и сопение было ему ответом.
– А ну живо говори, в чем дело? – прикрикнул он на нее.
Лия, как всегда, вздрогнула от неожиданности.
– Ни в чем, я же сказала.
– И почему мне постоянно приходиться вытягивать все из тебя клещами? – Элл тяжело вздохнул. – Я же вижу, что тебя что-то тревожит? Ты волнуешься?
– Да, – тихо ответил она, перебирая веер в руках.
– У тебя нет на это абсолютно никаких причин, – удивился Эллиот. – Ты же идеальна.
Теперь уже Лия удивилась, и посмотрела на брата. Такая его оценка очень растрогала ее, и на прекрасных синих глазах, таких же как и у брата, начали проступать слезы.
– О нет! – Элл часто затряс головой. – Никакие трюки тебе не помогут избежать сегодняшнего бала. Слышишь меня? Так что немедленно прекращай этот фарс!
Слезы вмиг высохли, и Лия отвернулась к окну. Видимо она так часто пользовалась своим приемом, что Элл теперь не мог распознать, когда она претворяется, а когда плачет всерьез. Вот же болван! Но ее так сильно порадовало и растрогало, что брать считает ее идеальной. Ведь он сказал это так просто, будто само собой разумеющееся, и иначе и быть не могло. Вот может же, когда хочет. Правда, потом он снова все испортил.