Я бы точно решился. Если бы не моя склонность к планированию, даже в таких делах, как собственная смерть. Если бы не стены ванной комнаты, которые сдерживали мои позывы. Если бы не внутренние соображения о том, что стоит держаться подальше от окон. Если бы не склонность к писательству, которая позволила писать одну предсмертную записку за другой, отвлекая от запланированного действия. Если бы не долги, которые я не мог оставить своим близким. Если бы не курьеры доставки, которые позволяли мне не выходить из дома. Если бы не игровой коврик сына, на котором я пытался заснуть, так как уже не мог спать на кровати. Если бы не записка от бабушки, которую я нашел после смерти, где было написано «Я так хочу, чтобы ты был счастлив». Если бы не крики во дворе с детской площадки, где жизнь продолжалась и тогда, когда в одной из квартир она могла закончиться. Если бы не трещина на стене, которая завораживала изгибами, и я часам смотрел на неё, извиваясь на полу. Если бы не всё это и многое другое – никто бы не написал эту книгу.
Каким-то чудом, я снова проскочил. И надолго завяз в одном бесконечном дне, которые отличались друг от друга только количеством зачеркнутых палочек на детской пишущей доске на ножках. Где я маркером отмечал дни и недели своего состояния. Пока место не закончилось. Затем я расписывал на ней дни по часам и интенсивности боли. Сильно, чуть легче, очень сильно. Пытаясь найти закономерности, в связи с приёмом тех или иных лекарств, но никакой связи не было.
В итоге, в один из дней, когда ко мне приходил сын, и я мог с ним нормально общаться, он нарисовал на доске странное существо. То ли доброе, то ли злое. То ли абсолютно индифферентное по отношению к любым категориям. И оно оставалось на доске до того момента, когда я принял решение переехать к своей маме.
Скитания по врачам продолжались. Я делал бесконечные МРТ, пытаясь подтвердить хоть какой-то диагноз. Узи, ЭКГ, энцефалограммы. Сдал все необходимые анализы. Я был совершенно здоров, не считая сколиоза и небольшой грыжи, которая никак не могла давать такие боли.
Первым делом я пошел в клинику лечения позвоночника, где меня уверяли, что дело все же в нём и неделю в меня вливали ударные дозы веществ через капельницы. Попутно был массаж, мануальная терапия, физиотерапия на всех приборах, которые могла предоставить современная медицина. Мне не становилось легче. Я отправился в институт Вредена, где стойко отходил в дневной стационар и прошел их курс лечения. Тоже мимо.