Вдруг из-за спины я услышала блеяние, такое внезапное и неуместное на празднике. Обернувшись, я увидела ажагафу23, подражающего звукам козла. Поймав мой взгляд прорезями войлочной маски, украшенной длинными рогами и бородой из пыжа, ряженый вдруг застыл в неестественной позе, будто колдовство обратило его в камень. Затем также резко начал раскачиваться из стороны в сторону и повторять:
– Гуащэ-гуащэ, не ходи со двора, не ищи чудо, не ищи беду, ох гуащэ-гуащэ наша.
Я замерла, совершенно сбитая с толку словами ажагафы. Но прежде, чем я успела открыть рот, ряженый залился смехом, понюхал воздух вокруг меня и убежал, размахивая руками и высоко поднимая ноги. Я проводила ажагафу полным недоумения взглядом. И что это была за глупость? Я зажмурилась и потрясла головой, отгоняя нехорошее предчувствие. Оно было совершенно некстати, и я мысленно отругала ряженого за его пустую болтовню.
Гулянья продолжались, и вскоре пришло время состязаний в верховой езде. Вот уже больше десяти лет мой отец побеждал в подобных соревнованиях и слыл лучшим джигитом24 не только нашего аула, но и окрестностей. В победах отца всегда сопровождал его верный конь. Не отличающийся ни красотой окраса, ни мощью крупа, этот рыжий скакун давал фору самым статным лошадям. Люди шептались, что это не простой конь, а волшебный альп, украденный из табуна Нагучидзы, но отец всегда с должной скромностью это отрицал.
Я легко нашла взглядом отца и его коня в толпе участников. Красная черкеска изящностью работы и дороговизной тканей выделяла его даже среди других нарядно одетых гостей. Рыжий конь гнул шею и перешагивал рядом с отцом, разделяя радостное возбуждение окружающих людей.
Отец жениха вышел вперед и произнес несколько приветственных слов, не забыв поблагодарить гостей за участие в празднике в честь его сына и снохи. Тхамада дал команду начинать соревнования, и всадники вскочили на коней: сверкают газыри, блестят богатыми украшениями кинжалы в ножнах на поясе, папахи топорщатся завитой овчиной, а глаза горят удалью и азартом.
У нас в ауле не было принято проводить обычные соревнования в скачках. Наши мужчины должны были продемонстрировать свое необычайное умение держаться в седле, и потому состязания проводили в джигитовке. Первым на расчищенную для этой цели длинную площадку выехал молодой парень, почти мальчик, на красивом гнедом коне, явно привезенном с побережья. Конь раздувал ноздри и прял ушами, и я сразу поняла, что мальчику не победить: нервный конь – погибель наездника.