– Наверное, потому что никто не видел его лица, – сказал Кагиноко, зевая. – Пока не очень интересно.
Прошло полторы недели с того момента, как они отправились по маршруту, предложенному Дтаем.
Обоз углублялся на восток, в края полузаброшенные и дикие, где не было крупных городов, дорог и хороших торговых путей. Ни одного достойного воина за долгие годы здесь тоже не нашлось. Виной всему были скалистая местность и густые леса, а ещё огромное количество устрашающих легенд и мифов, будто сама земля хотела отпугнуть людей от этих мест. Кагиноко, конечно, не боялся, но не был уверен, что не тратит попусту время. Его небольшой отряд верных телохранителей и оруженосцев требовал постоянного пропитания, оплаты их трудов, а деньги – хоть и накопленные в достатке за многие годы турнирных побед – с неба всё же не сыпались. Нужна была цель, которая оправдывала бы и траты, и путешествие.
Дтай уверял, что точно знает, куда идти. Нагруженный свитками, записками и картами, он уверенно вёл за собой.
По мере того как местность пустела, дороги исчезали, а на горизонте выплывали первые заснеженные пики гор, старший проводник по имени Тонтор становился всё мрачнее.
– Не к добру двигаемся, – говорил он по утрам, сверяясь с одной из карт Дтая.
– Ох, чувствую что-то, – говорил по вечерам, перед отбоем.
Тонтор был полным широколицым мужчиной, который не очень удачно скрывал второй и третий подбородки за рыжей щетиной. Его левую щёку разрезал кривой шрам, а под правым глазом навсегда отпечатался след от ожога – пиратская метка рабовладельцев. Перевидав за свою жизнь много откровенно паскудного, Тонтор решил, что у него обнаружился уникальный дар чуять опасность, как собака чует дым костра на огромном расстоянии.
Когда на исходе второй недели они вышли к небольшой деревне, прячущейся среди холмов, Тонтор поравнялся с Кагиноко и сказал:
– Ничего хорошего мы здесь не найдём.
Кагиноко слушал его ворчание вполуха. Старший проводник как никто другой умел организовать быт в походе. За это ему и платили, в общем-то. К тому же большая часть предчувствий Тонтора имели свойство не сбываться.
Деревня была немноголюдна. Редкие прохожие, все крестьяне, провожали вереницу коней внимательными взглядами. Несмотря на лето, чувствовалась какая-то лёгкая изморозь, будто холод спускался с вершин скал, напитывая воздух. Люди были тепло одеты, и из некоторых труб шёл прозрачный дым. Обычное явление для этих мест. Копыта лошадей ломали тонкую наледь.