– Фридо, сделай одолжение, давай сразимся. Больно бить не буду, обещаю, я же не охотник.
Фридо больше не реагировал на его слова и собирал камни. Кагиноко вздохнул, нагнулся, сгрёб несколько плоских камешков в кулак. Когда выпрямился, увидел вдалеке две фигуры, направляющиеся в их сторону. Одного узнал сразу – Кархэм собственной персоной. Он всегда немного прихрамывал, при этом держал руки на поясе и шагал так, будто находился на смотре перед императором. Кагиноко нравилась его осанка и походка, он всегда старался делать так же: плечи расправил, спину выпрямил, нос вверх, взгляд не бегает. Настоящий воин. Возможно, даже сёгун[2].
Рядом с Кархэмом шёл высокий худой мужчина. Ровная чёткая походка выдавала в нём то ли воина, то ли кого-то из высокой охраны. Правда, ни те, ни другие здесь не водились.
Они приблизились, и Кагиноко понял, что мужчина стар. У него были белые длинные волосы, собранные в хвост на затылке, морщинистое лицо и узкие, характерные для стариков глаза. Одет мужчина был в белую рубашку, заправленную в чёрные штаны. Но главное, что Кагиноко заметил сразу – на поясе у мужчины была закреплена тати – сабля, обмотанная алой тканью.
Всё сходилось: подобные сабли носили военные или приближённые даймё.
Кагиноко выпрямился, пытаясь по выражению лица Кархэма понять, случилось ли что-то серьёзное.
– Вот и ты, – сказал Кархэм спокойным голосом. – Нам нужно поговорить, пойдём.
Кагиноко повиновался, кивнув друзьям напоследок. Кархэм был для него непререкаемым авторитетом. Мужчина с тати разглядывал Кагиноко сквозь щёлочки век. Лицо напоминало восковую маску, где среди морщинок блестели капли пота.
Они направились по тропе в сторону посёлка. Кагиноко убрал деревянную катану за пояс, то и дело бросая взгляд на саблю незнакомца. Алая ткань завораживала. Хотелось снять её и прикоснуться к металлу. Говорят, хороший воин затачивает тати так остро, что способен одним движением рассечь волосок, падающий с головы.
– Через три недели у тебя первый поединок, – начал Кархэм. – Это важный шаг. Там не будет ни знакомых, ни друзей, ни врагов, а только юноши с ближайших земель. Они все тренировались не меньше тебя, и все хотят славы.
– Ага, я помню.
– Ты ведь тоже хочешь победить? – внезапно спросил мужчина. Голос у него был мягкий, тихий, но Кагиноко различил каждое слово.