– Встать! Наш независимый народный суд появился! – увидев входящих из- за кулис судей, объявила Красава Путятишна.
– Садитесь, суд занял свои места.
Кнутов взял в руки лист бумаги, встал и принялся зачитывать приговор:
– В соответствии со статьями закона и горячими пожеланиями масс, по строгой справедливости подсудимый Роман де Мопассан приговаривается к экзекуции… Кнутов сурово посмотрел на Лаврика нервно кусавшего губы и продолжил:
– Приговаривается к двадцати ударам крапивой по задним мягким местам тела! И дополнительно наказывается стоянием на коленях в углу на кукурузе до следующего утра. Приговор обжалованию не подлежит. Приговор привести в исполнение здесь же – на сцене. Кто желает исполнить экзекуцию?
– Я! Я! И я! – хором вскричали Ванька, Панька и Гаврюха.
– Хорошо, – согласно кивнул Кнутов.
Лаврик живо представив, как эти ничтожества – Ванька, Панька и Гаврюха – разложат его на лавке у девчат на виду, бесцеремонно стянут с него штаны и нещадно будут стегать по голой, затрепетал от стыда и гнева; стал искать глазами Макара. Его он увидел в конце зрительного зала, Макар указал ему рукой на дверь и мотнул головой.
Лаврик мигом вспомнил все его инструкции и, радостно подмигнув, обратился к судьям:
– Извините за беспокойство. Но мне, как приговорённому к казни – жёсткой порке, полагается высказать последнее желание.
Судьи, слегка растерявшиеся от неожиданной просьбы обвиняемого (с такой просьбой к ним ещё ни один приговорённый не обращался), несколько секунд шептались, и Кнутов, махнув рукой, великодушно разрешил:
– Говорите, гражданин де Мопассан, высказывайте последнее желание.
– Перед казнью я бы хотел… в последний раз… поцеловать Джульетту и…
Гулкий смех в зале, взрыв сварливого негодования родных Джульетты и громкие её всхлипывания прервали его.
– Видите, Ромео, родственники протестуют, возмущаются, а ваша жертва плачет, не хочет с вами целоваться, – пожал плечами судья. Придумайте какое- нибудь другое желание.
– Тогда… мне бы… перед получением по заслугам… – стыдливо замялся Лаврик. – Мне бы… надо экстренно посетить туалет.
Все весело рассмеялись. Раздались язвительные выкрики:
– Приспичило!
– Придавило от страха!
– Не разрешайте ему! Пусть в штаны марается! Будет знать, как на честь наших девок посягать!
Судья Кнутов призвал всех утихомириться. Подождав, когда все успокоятся, он объяснил: