– Дачу надо продать, – вставила мама, войдя на кухню. – Хватит же? Ну, на катушки эти?
– Чего? – переспросила я, сжав кулаки. – А не охуели вы часом?!
– Женя! – мягко перебил меня дядь Миша и более возмущенно мама.
– А потом что? Хату продать и самим на улицу уйти? Что-то мне подсказывает, что братик мой на этом не остановится. Заебал он, мама. Заебало это все! – рявкнула я, ударив кулаком по столу. В гостиной тяжко зашевелился Петро, почуяв, что всепрощающая сестра находится на грани. – Хули ты его покрываешь-то вечно? Не, дядь Миш. Давай наряд, заявление… пусть едет отвечать за свои поступки.
– Не надо! – ломким голосом откликнулся из гостиной братец. В глазах мамы от этого голоска набухли две тяжелые слезы.
– В общем, подумайте. Время пока есть, – деликатно кашлянул дядь Миша. – Но тянуть не советую. Слишком там, на стройке, народ горячий.
И начались очередные поиски денег. Мама была непреклонна, и дача очень быстро улетела за копейки кому-то из наших знакомых. Помимо дачи были проданы остатки бабушкиного золота, стол из красного дерева, который дедушка сделал своими руками, кухонный телевизор и «Большая советская энциклопедия», собранная папкой для своих непутевых детей.
– В долгах, как в шелках, – вздохнула я, раскладывая мятые купюры по кучкам. Петенька, похожий на распаренного барина, предпочитал помалкивать и прятался за мамой, не рискуя подавать голос. А вот мама… мама стала таять, как восковая свечка. Подкосили ее выкрутасы любимого чада. И я сейчас не о себе. – Что там дружки его? Слились?
– Да какие у них деньги, доча? – всхлипнула мама.
– Ясно. Мы зато благодетели. За свои косяки и за чужие отвечаем, – зло бросила я, исподлобья смотря на Петьку. – Ну, сука, смотри. Либо за голову возьмешься, либо в следующий раз на зону заедешь. Откупать тебя больше нечем.
– Я больше не буду, – пискнул тот, выглянув из-за мамкиного плеча. Но веры его словам у меня не было. Кончилась она, вера эта.
Через пару недель мама слегла в больницу. Сердце не выдержало. Ну а у меня появились две головных боли. Во-первых, маме нужны были лекарства, которые стоили слишком много, а семья наша и так поистратилась, пытаясь разгрести последствия похождений юного упыря Петера. Еще и долги надо было отдавать, которые мы назанимали, чтобы расплатиться с Авто и хозяевами промки.