– Мне надо снова уехать, – отводя глаза, промолвил муж.
– Ты же говорил, что теперь будете снимать в павильоне?
– Так мне казалось. Но я себе не принадлежу, – рассматривал кашу Виталий.
– Ну, если надо, то конечно поезжай. Только денег пока нет…
– Да, ладно, перебьюсь как-нибудь.
– А мне отпуск дали. Я хотела к бабушке в деревню уехать. Ты не против?
– А когда ты отпускные получишь? – оторвал взгляд от каши муж.
– Без отпускных, к сожалению. Позже выдадут.
На том и расстались. Вика переживала, что так и не расспросила Виталика о его первых съемках, о Крыме, где снимали сказку, о его партнерах. Но она понимала, что муж меняется. Он становится другим, взрослым, ответственным мужчиной. Он погружается в роль, как делают все великие актеры и ему не надо мешать своей глупой болтовней. Я поддержу его во всем. Да, надо срочно ехать к бабушке, а то столько на меня всего навалилось.
Небольшая деревня Горемыкино, где жила бабушка, чудом сохранилась в своем первозданном виде, не обросла коттеджами за высокими заборами, не заполнилась дачниками с многочисленными детьми и собаками. В деревне мирно доживали свой век с два десятка семей. В основном пожилой люд, но была и пятидесятилетняя молодежь. Деревня стояла в стороне от главных дорог, окруженная лесом и мелководной речушкой, до ближайшего озера километров десять. К ней тянулась лишь пробитая немногочисленными машинами грунтовая дорога. Летом доехать было еще терпимо, правда, от пыли можно было задохнуться, если не повязать лицо влажным платком, а вот в осеннюю или весеннюю распутицу проселочной дорогой лучше было не пользоваться.
Местные и не пользовались. Даже болеть боялись, – не проходила скорая в Горемыкино. Единственный магазин – «супермаркет», как гордо гласила вывеска, в распутицу закрывался – торговать было нечем. Но при всем при этом, местные жители отличались веселым нравом и доброжелательностью. Даже пьющих мужиков в деревне не было. Что, уж, совсем удивительно. Воздух, что ли этому способствовал?
И Вика каждый раз удивлялось, как и у нее улучшается настроение, проходит грусть и появляется легкость на сердце.
Выйдя из рейсового автобуса, Вика сняла свои балетки и пошла через лес, утопая в мягкой дорожной пыли, стараясь ступать осторожно. Лето кончилось, но дни еще стояли теплые, сухие, листва на деревьях и не думала желтеть. В молчаливом лесу усердно выстукивал дятел, поскрипывали высокие сосны.