Слезы сопровождали ее весь день, не давая расслабиться и улыбаться. Как только Вика начинала отвлекаться и чему-то радоваться, мысль, что со всеми этими людьми ей совсем скоро предстоит проститься, вновь вгоняли ее в уныние, сопровождающееся тихими всхлипываниями. Но на многочисленные вопросы: «Что с вами, Викуля? Почему вы плачете?» Она отвечала легкой улыбкой и махала рукой, мол, все нормально. Только Майя Петровна грустно вздыхала вместе с Викой.
Вечером Вика, набравшись решительности, подошла к Майе Петровне:
– Майечка Петровна, я не могу уйти с работы! Она не просто мне нужна, я ей живу. Это то, чем я хотела заниматься.
– Викуль, не переживай так. Родишь, выкормишь своего детеныша и вернешься к нам. Все будет хорошо!
– Нет, не будет. Пройдет время, все измениться и этот канал изменится и я уже буду не нужна никому.
– Ну, что ты говоришь, девочка!? Все только начинается…
– Да, и это самое интересное – начало. Разве не так?
– Ну, в этом я с тобой могу согласиться. Самое интересное – это всегда начало, когда еще веришь в хорошее и светлое будущее. Куда потом все девается?.. У тебя есть потрясающее качество, которое мне нравится: ты располагаешь к себе людей, умеешь общаться, находишь в них что-то хорошее, можешь разговорить любого, и перед тобой человек раскрывается. А это не всем дано, уж, поверь мне. Из тебя со временем мог бы получиться замечательный интервьюер. Твоя мимика, жесты, улыбка, голос замечательно смотрятся в кадре. Кстати, мне это показал наш оператор, когда мы объявляли конкурс на ведущего.
Майя Петровна отошла на шаг назад и немного прищурилась, разглядывая Вику.
– Вот только шкурку тебе надо снять.
– Какую? – шепотом спросила Вика, понимая, что разговор уходит в какое-то новое русло.
– Лягушечью. Хотя, может быть, сейчас еще рано ее снимать. Но через пару лет ты просто обязана измениться.
– Майя Петровна, я уйду на больничный, но не больше недели, – твердо заявила Вика и, развернувшись, пошла по коридору, выстукивая каблучками победный марш.
Вернувшись поздно, Вика с удивлением обнаружила на диване спящего мужа. Какое – то время она рассматривала его заросшее щетиной лицо. Она придавала ему мужественности и делала еще красивее. Виталий широко раскинул руки и улыбнулся во сне.
– Ну, ладно, хоть у него все хорошо, – вздохнула Вика и пошла, звонить маме.