После ее ухода осталось непонятное чувство досады, вины и обиды.
– Ты не отстраняй ее, Викуль, – вышла из комнаты бабушка. – Какая ни на есть, а родня нашей Клавочке и она, и сынок ее беспутный. А чем больше людей любят ребенка, тем ему лучше.
– Бабуля, а Клавочкой ты ее почему называешь? Я ей другое имя дать хотела. Ксения.
– А не знаю. Взглянула сегодня, и так она мне маму мою Клавдию Макаровну напомнила, я ее и назвала Клавочкой. А она мне так радостно улыбнулась. Значит, понравилось ей имя это.
– Ну, не знаю! Ей оно, может, и понравилось, а мне что-то не очень.
– А ты прислушайся. Почувствуй его. И певица такая была великая Клавдия Шульженко. Мы с ее песнями победили. И после войны ими души лечили.
Клава, Клавочка, Клавдея – так сегодня приговаривала надо мной бабушка. И звучало это так ласково, словно лучи солнца пригревали. Было бы хорошо, если бы меня всегда так называли. Я бы тогда каждый день в солнце купалась.
Вика долго не ложилась спать. Она все ждала, что Виталик все-таки одумается и придет к ним и будет просить ее вернуться, и возьмет дочку на руки, заглянет в ее глазки, так похожие на его. Она даже коляску с подарками, которую привез Ринат, не разбирала, чтобы меньше времени заняли сборы.
Но Виталик так и не пришел. Ни в этот день, ни на следующий, ни через неделю. Был муж, да весь вышел.
Вика с головой ушла в свою работу. Вновь ощущая ту радость от своей нужности, от общения с такими же одержимыми работой людьми. Подготовка интервью, редактирование, производственные совещания, составление планов. Вика едва выкраивала десять минут, чтобы наспех выпить чашку кофе и позвонить бабушке, справится: все ли нормально у них с Клавочкой.
Странно, но имя так подошло малышке, словно где-то свыше и было определено, что именно этой девочке надлежит родиться Клавдией. Вика несколько раз пробовала называть дочку другими именами, – примеряя их, что ли, – но ни одно из этих имен не вызывало трепета. А девочка буквально на следующий день стала поворачивать голову, отзываясь на имя.
– Викуль, мала она еще на имя реагировать. Подожди немного.
– Да ты сама убедись, бабушка!
И Вика снова и снова повторяла имя и радовалась, когда ловила серьезный детский взгляд.
К Новому году вернулась из санатория мама. Похудевшая, растерянная, словно потухшая. Но увидев внучку, очнулась, и с каким-то наслаждением включилась в новые хлопоты.