В глубине души, однако, ожидала некого подвоха. И он случился!
Заключительная экскурсия состоялась в предпоследний день отдыха.
Нас привезли и завели в здание музея.
Серое, подавляющее своей казённой монументальностью, оно угрюмо нависало над нами. Стены обшарпанные, краска потрескалась и осыпалась, обнажая грязную штукатурку. Здесь явно давно не ступала нога ремонтника. Ступени разбиты, крошились под ногами, словно печенье, и каждый шаг отдавался гулким эхом в огромном, полупустом холле. Слева гардероб, но одежду не принимают. Пустая вешалка покачивается, словно призрачная тень забытого посетителя. За ним комната с вывеской “Сторож”. Дверь полуоткрыта, оттуда тянет затхлой сыростью и запахом дешевого курева. Наверняка там сидел какой-нибудь старикан, досматривающий свой век в этом забытом богом месте. Справа лоток с сувенирами. Открытки с видами местных городков, отделанные под старину, очень симпатичные буклеты, брелоки и другая привлекательная мелочь. Продавец, женщина с усталым взглядом, равнодушно наблюдала за нами, почесывая щеку толстым пальцем. Ей явно было все равно, купим мы что-нибудь или нет. Впечатление, что в нас она видит не покупателей, а собственных надоевших родственников. Или же мы – такие же призраки, как и это место.
– Потом выберете, – торопила гид, – сейчас на верхний этаж. Экскурсия по замку!
Туристы удивленно переглядывались. Этот неказистый дом оказывается замок! Затопали за гидом. Под её бубнёж мы переходили из комнаты в комнату. В целом рассказ о знатном семействе, фамилию которых я не запомнила, понравился. А их портреты – нет. Родословную они вели от рыцаря-участника какого-то крестового похода. Рыцарь вернулся с неизвестным заболеванием. Прожил он недолго, но успел численность семьи увеличить и передать им некоторые ценности, добытые в походе, после чего тихо скончался. Семья разбогатела.
Наша гид приложилась к бутылочке с водой и с выражением продолжила:
–Мужчины этого рода… о, да, мужчины этого рода! Они были подобны воронам, кружащим над падалью, – мрачные, властные, с взглядом, прожигающим души. Их богатства сияли, словно золото в руках безумца, обещая власть и наслаждение. Женщины… ах, эти женщины! Лилии, выросшие на кладбище, бледные и хрупкие, с глазами, полными печали и обещания. Они манили в свои объятия, словно сирены, нашептывая о вечной любви, которая оборачивалась лишь пеплом и прахом.