Линия красоты Петербурга. Краткая религиозная история созидания града Петра - страница 7

И икона уже после смерти императора перемещается на другой берег Невы – в храм, расположившийся на Большой першпективе, которой в будущем суждено стать Невским проспектом – главным проспектом империи. Район с этим храмом на левом невском берегу в конечном счёте и обозначился в качестве городского центра.

Казанская икона сопровождает мысль Петра в ходе его движения к основанию Петербурга и затем – поиска центра города.

Казанская икона Богоматери в Казанском соборе

А дальше происходит следующее.

Собор Рождества Богородицы, где хранилась икона, сносится. На его месте возводят для Казанского образа новый храм – Казанский собор – рядом с центром S-образной линии красоты Мойки, проходящей от Синего моста до Мало-Конюшенного[9]. Этот храм помещается в центр креста пересечения Невского проспекта и прямой линии Екатерининского канала, на который воздета S-линия Мойки.

Казанский собор с Казанской иконой «вызывает» возведение Исаакиевского собора в начале всё той же змеи S реки.

Создаётся впечатление, что эта змея вместе с Казанским храмом и его иконой последовательно формирует город. Ведь Казанский был окончен в 1811 г. И через семь лет началось строительство нового Исаакиевского собора, продлившееся до конца александровского царствования и занявшее всю эпоху Николая I. Собор был завершён вчерне к 1842 г., на доделки и подготовку к торжественному открытию понадобилось ещё десятилетие.

А через пятьдесят лет в конце S-завитка Мойки появляется собор Воскресения Спас на Крови.

Так созидается центр нашего города, его сердце.

Слово, передаваемое Казанским образом, падая на дно геологической впадины Приневской низменности, где находится Петербург, творит его.

Даже второе обретение мощей преподобного Александра Свирского, произошедшее в Северной столице на рубеже XX и XXI веков, было неотрывно от явлений Казанской иконы Богородицы. Братия Александро-Свирского монастыря вспоминает: «…Это было в апреле, в дни поиска и идентификации мощей преподобного Александра Свирского. Одному из монашествующих святой явился во сне, как бы отвечая на мучивший всех вопрос. В сновидении монашествующий подошёл к панихидному столу, чтобы положить буханку хлеба и помолиться об усопших. С противоположной стороны стола стоял священник, лика которого нельзя было увидеть. Быстрым движением руки он смахнул буханку со стола по направлению к себе и вместо неё стал выкладывать пироги, не такие, как пекут у нас, – с однослойной начинкой, а высокие, пышные, с двух-, трёхслойной начинкой. Затем вышел из-за стола и встал в торцевой его части. В согнутой его руке находилась икона Богородицы. В этот момент послышался величественный глас: “Святой Александр Свирский с Казанской иконой Божией Матери”. Этот возглас был повторён трижды. На этом видение кончилось. Дальнейшие события сложились таким образом, что положительные результаты в одном очень трудном исследовании были сообщены нам именно в день празднования Казанской иконы Божией Матери. А ещё позже, 26 сентября 1998 года, на подворье монастыря была внесена удивительная икона. На одной её стороне было изображение святого преподобного Александра Свирского, на другой – Казанской Божией Матери. Образ святого на этой иконе имеет полное сходство с ликом преподобного Александра, почивавшего тогда в храме святых мучениц Веры, Надежды, Любови и их матери Софии. Икона XIX века явилась нам в канун праздника святых мучениц. Это событие иначе как даром с небес не назовешь. (По материалам издания: “Святой преподобный Александр Свирский”.)»