– Девушка с вами все хорошо? Вы не сильно ударились?
– А, что, ударилась?
Юноша улыбнулся:
– Алексей
– Что?
– Меня зовут Алексей, а Вас?
– Вита, Виталина точнее
– Очень приятно.
Он еще раз улыбнулся и отступил, уступив мне дорогу. Потоптавшись на месте, я все же отлипла от его взгляда и поднялась в номер, зачем-то закрыв за собой дверь на замок.
– И что это было, кто это был, а глаза, боже какие у него глаза, а губы, а голос, так стоп! Что я несу, меня дома ждет без пяти минут муж, а я тут на мужиков засматриваюсь. Все. Соберись тряпка.
Но мой внутренний голос видимо жил отдельно от меня и предательски продолжал говорить о том, какой прекрасный был этот Алексей. И как сильно я бы хотела увидеть его еще раз.
Алексей вернулся на кухню с загадочной улыбкой на лице.
– Ты чего такой странный?
– Почему странный
– Не знаю, это у тебя надо спросить. Сияешь как новый начищенный самовар.
– Мам, тебе кажется. А эта Вита, кстати, ничего.
– Так, ты давай прекращай. Тронешь ее, убью
– Ууууу, какие мы грозные. раньше тебя не волновали мои предпочтения в девушках.
– Леш, тебе не стыдно вообще. Ты Ксюшу то пожалей. Не понимаю, почему она с тобой. Нашла бы уже себе другого, хорошего мальчика. Красивая ведь девчонка, а тратит время на такого оболтуса.
– Мамуль, все просто, она меня любит
– А ты?
– И я ее, ты же знаешь.
– Какой же ты дурак, 30 лет, а ума нет. Виту трогать не разрешаю, тем более у нее в Москве жених остался.
– Жених, оооочень интересно!
Алексей засмеялся, а Нелли Семеновна взяла тряпку и шмякнула ему по голове.
– В общем я тебя предупредила. Угомонись уже, вчера только проводили мадам.
– Ой, мам, не напоминай, я думал она никогда уже не уедет отсюда. И надо же быть такой прилипалой.
– Леш, а может у нее первая любовь, она тут так плакала сидела.
– У них у всех любовь, а потом
– Слушай, ну зачем ты всех ставишь под одну гребенку, если твоя Миа так поступила – это не значит….
– Хватит
– Что хватит, опять скажешь я лезу не в свое дело. Рядом с тобой прекрасная девушка…….
Алексей не стал дослушивать длинную тираду своей матери, а развернулся и вышел во двор. Перед глазами стоял образ милой барышни, завернутой в полотенце, с наивным детским выражением лица. Она была абсолютно не в его вкусе, но почему весь вечер он думал о ней, было непонятно даже ему самому.