Глава 4
Как только я произношу слова согласия, Мерзавец отпускает мои руки и слезает с меня. Сбрасывает полотенце, и я непроизвольно ахаю, увидев его член во всей красе. Он огромный. Реально огромный. Твердый, как камень. С налитой, красной головкой, кончик которой блестит смазкой. Ствол испещрен вздутыми венами, и я ловлю себя на мысли, что хотела бы проехаться по каждой из них языком.
Сын подруги идеально выбрит в паху, если не считать тонкой темной дорожки волос от пупка вниз ровно посередине между ярко выраженными V-образными мышцами.
Вообще сложен он нереально. Каждая мышца на своем месте. Каждая прокачана достаточно, чтобы быть выразительной, но не настолько, чтобы казаться надутой. Живот напоминает доску для стирки с идеально прорисованными кубиками. Чуть ниже – массивные бедра. На мощной груди небольшая поросль волос, совсем не прикрывающая бежевые соски.
– Налюбовалась? – криво усмехается сын подруги. – Теперь твоя очередь.
– Что? – хмурюсь.
– Раздеваться, – отвечает он.
Становится коленями на кровать, и его… ствол дергается прямо надо мной.
Мерзавец хватает полы моей куртки и начинает стягивать по плечам. Я пытаюсь сопротивляться, но он вопросительно выгибает бровь, молча напоминая мне о нашем уговоре. Тогда я расслабляюсь и даю стянуть с меня одежду. Всю по очереди, пока не оказываюсь голая на кровати.
Сын подруги окидывает меня плотоядным взглядом. И каждая часть тела, на которую падает этот прожигающий взгляд, вспыхивает, и по ней разливается кипяток.
– Как, говоришь, тебя зовут? – спрашивает, вклиниваясь коленом между моими бедрами.
– Крис… Кристина.
– Крис-с-с, – растягивает он, нависая надо мной.
– Я – Кир.
– Это Кирилл?
– Нет, – он качает головой, не сводя с меня взгляда. – Это просто Кир.
– Вот и познакомились, – выдыхаю.
Более идиотской ситуации, чтобы познакомиться с сыном подруги, я и представить себе не могла.
Кир усмехается и, наклонившись, трется своими губами о мои. А потом накрывает их своими и сразу проникает в рот языком. Настойчивым, упругим, влажным. Мое сердце за секунду разгоняется так сильно, что я чувствую, как оно тарахтит, даже в кончиках пальцев.
Мерзавец целует так, что я вдруг понимаю, мне не выиграть это пари. Потому что его язык слишком искусно орудует у меня во рту, взвинчивая мое возбуждение. Я правда завожусь за секунду, и вот уже мои руки живут отдельной жизнью. Они скользят по рельефным бицепсам выше к широким плечам, и я провожу ногтями по упругой коже.