– Знаете что! Идите вы со своим предложением далеко! На самые границы, к вселенским пограничникам. Чтобы они вам сначала всё расширили, а потом сжали. Хорошего вам генетического вечера!
Геннадий, словно не замечая моего неожиданного хамства, продолжал говорить в трубку, словно декламируя инструкцию по пользованию волшебной палочкой:
– И еще. Главное. Если увидишь красивую женщину с чёрными кудрявыми волосами и подвеской на груди, с белым камнем, будь осторожен. Остальное – при встрече. Ну давай, держись. Пока! Телефонный звонок так же резко оборвался.
Так. Надо подумать. Если сумасшедший человек понимает, что он сумасшедший, то является ли он сумасшедшим? Риторика, мистика, фантасмагория.
Чтобы сказал бы по этому поводу Кастанеда? Видимо что-то об новой эре различения неизвестного и непознанного.
Я всегда был сторонником идеи, о том, что все образы в сознании носят "ярлыки" и человек может сам придумывать названия и характеристики предметам и явлениям. Но, такое яркое подтверждение этого эмпирического умозаключения, молодого и неопытного юноши, должно было получить хоть какое-либо, внятное подтверждение.
Поверил ли я словам Геннадия? Не знаю. Очень не хотелось. Откуда он узнал про историю с котом? Не от меня же! Продержаться два дня. Что он имел в виду? Женщина, от которой нужно бежать. Чем она может быть мне опасна? Одни вопросы. Хотелось бы иметь ответы, хотя бы частично.
Ну хорошо, допустим это всё правда. Тогда, что поменялось? Во мне или вокруг меня? Если во мне что-то поменялось, то какими новыми возможностями я обладаю?
Ну, это можно и проверить. При случае.
НЕЗНАКОМКА
Резкий звук гитары и барабанов группы Saliva подбросил на диване. Не могу привыкнуть к новому звонку на телефоне. Наверное опять Геннадий крокодил со своими друзьями Чебурашками:
– Алло, слушаю Вас!
– Не вас, а меня. Я один, пока. Ответил Вовкин бодрый голос. Вовка Домич, мой одноклассник и соучастник всех наших невероятных шалостей. Доминик и Домич. И живем в одном доме.
Вспомнил как однажды, придя ко мне в гости, он предложил поиграть в «войнушку», отцовским ружьём. Оно было спрятано в "тайном месте" родительской спальни. Мы учились целиться из окна третьего этажа, пока какая-то бабка, с сумками в руках, не завопила: "Что же это делается!" И далее, по тексту. Вовке, как-то срочно, понадобилось домой. И никто бы из родителей не узнал о нашей "игре", но, вечером, к нам заглянул сосед, который держал за шиворот своего сына, в другой – ремень. С вопросом: "Нет ли у вас дома ружья?"